приходила домработница, но этого, по мнению Марго, было недостаточно. Светлова отправила на кухню, чтобы не мешал наводить порядок. Поэтому не видела, как он взял её телефон, лежавший на подоконнике. Нашёл папку с фото. Там было много снимков Матвея. И он был. Этот её. Улыбается, накачанный, холёный. Глядя на Ивана, Денис ещё острее ощутил собственную ущербность. Волной накрыло отвращение к самому себе. Раньше Денис был гораздо круче, эффектнее. А теперь от него прежнего мало что осталось. Эти мысли совсем испортили настроение. Он даже не заметил, что Маргарита там, в комнате, почему-то притихла.
Она вытирала пыль с мебели, когда обнаружила паспорт. Открыла. Документ был на имя некого Дмитрия Васильевича Карачарова. А вот фото Дениса и год рождения его же. Кажется, она многого не знает о своём друге детства…
Светлов только успел положить её телефон на место, когда она возникла в дверном проёме.
– Что это? Кто такой Дмитрий Васильевич Карачаров? – показала раскрытый паспорт.
Денис поднял лицо от ноутбука, поглядел с недовольством.
– Это я. Только кто тебе разрешал чужие документы брать? – нахмурился и явно занервничал.
– А куда подевался Светлов Денис Аркадьевич?
– Погиб в плену.
– Денис! – Маргарита была в шоке от своего неожиданного открытия. – Ты же понимаешь, что теперь не сможешь получить никакую помощь от государства, как участник боевых действий? И наследство отца не имеешь права получить?
– Понимаю. Зато и пулю в лоб не получу теперь, которая предназначалась Денису Светлову. А наследство отца Матвею достанется, как подрастёт. Разве плохо?
– Нет, но… Жить всю жизнь под чужим именем, по поддельным документам…
– Они настоящие. Купить новые документы в наше время не проблема, – уверенно сказал он. – Как и любые справки. Думаешь, те, кому я дорожку перешёл, так легко успокоятся? Типа «ой, этот Светлов воюет! Ну и ладно, всё, пацаны, расходимся». Нет! Там такие люди, которые, узнав, что я жив, будут преследовать, пока не прикончат.
– Что же ты сделал такое, что тебя так хотят убрать?
Марго присела на край мягкого уголка. Поглядела на него растерянно. Ей от его слов стало страшно. Денис ходит по краю, и она вместе с ним. А значит и Матвей…
– Это риторический вопрос, – ушёл от ответа Светлов. – Кстати, раз уж ты узнала. Называй меня теперь Димой, привыкай. А то случайно при ком-нибудь скажешь «Денис».
– Не хочу. Язык не поворачивается. Ты же мог практиковать! А теперь с новыми документами куда?
– Практиковать? – горько усмехнулся Денис, и в углу рта залегла глубокая складка. – Приползти, как червь, туда, откуда ушёл на пике триумфа? Нет! Хотя тех, кто мечтает меня добить, это бы только обрадовало. Вернуться в адвокатуру для меня равносильно тому, чтобы волк сам вышел на ружья охотников.
– Не понимаю, за что на человека может до такой степени кто-то ополчиться, чтобы годами стремиться его убить.
В её голосе послышалось недоверие. На самом деле в реальной жизни с таким