через три дня. Грушку замуж отдаю. Слыхал, небось?
–Нет, не слыхал. За Степана? Поздравляю. Через три дня? – Егор пытался удивиться тому, о чем давно уже знала вся деревня.
–Они давно собирались, – Домна покосилась на Егора – может, еще не знает? Он по всей деревне славился тем, что умудрялся все новости, даже те, что были у него под носом, узнавать последним. И Егор изо всех сил старался ее не разочаровать, изображая на лице удивление.
– Лавки я у тебя тоже заберу. Ты приходи, не забудь. Рубаха-то чистая у тебя есть? Всех уже пригласила. Даже Неждана, чтоб ему пусто было. А то сглазит еще, колдун проклятый. Да! Чугунок у тебя есть большой? Уж помоги по-соседски, а мы в долгу не останемся. Одна у меня дочка, и вот такая радость. Ну, спасибо тебе. Еще что надо будет, я забегу или Алешку пришлю, – Домна не дала Егору вымолвить ни слова, сама нашла у него все, что ей было нужно, сама ответила на все вопросы, которые ему задавала, дала напоследок несколько ценных советов насчет крыши, курицы и починки лопаты, которая случайно попалась ей под ноги на дворе, и с этим распрощалась.
Егору не хотелось идти на свадьбу. Он не любил шумные многолюдные сборища, на которых всегда чувствовал себя неуютно. Но не прийти – значило обидеть хозяйку, да и дома, где после нашествия Домны с домочадцами не осталось не только посуды и лавок, но даже полотенец и свечей, было очень неуютно и тоскливо. Кроме того, Егора неудержимо влекла вкусная дармовая еда. После смерти матери он питался как попало, а Домнины кушанья славились на всю деревню.
Егор появился у Домны поздно, когда свадебный пир был уже в самом разгаре. Основная масса гостей тусовалась на улице. Егор прошел сквозь пеструю толпу, с кем-то поздоровался, кому-то пожал руку, с кем-то даже поцеловался, помахал рукой стоявшей в стороне Натахе, ответил кивком на приветливую улыбку брата Матвея, танцевавшего с красивой девушкой, и быстренько просочился в дом. В горнице, где были накрыты столы, почти никого не было: несколько баб с Домной во главе хлопотали вокруг стола, пьяный мужик спал под лавкой да молодые, уставшие и голодные, уныло торчали во главе стола, глотая слюни и мечтая поскорее уйти в спальню, где им можно будет поесть. Невеста была бледна и, судя по лицу, подумывала о том, не упасть ли ей в обморок. Егор, как полагается, подошел с дежурными поздравлениями, получил в ответ дежурные благодарности и две вымученные гримасы, означавшие улыбки, и подумал, что меньше всего хотел бы сейчас оказаться на месте счастливых новобрачных. После этого ни он, ни молодые не знали уже, что им делать дальше. Но тут, к счастью, на него налетела Домна, энергии которой хватило бы еще на сотню человек, отругала за то, что так припозднился и усадила за стол, что, собственно ему и было надо.
После третьей чарки вина, сдобренной хорошей закуской, ему уже не хотелось домой, даже наоборот – неудержимо потянуло пообщаться с народом, который не заставил себя долго ждать – проголодавшиеся на свежем воздухе гости возвращались к столу. К Егору подсел его брат, раскрасневшийся от танцев и вина. Матвей сильно похорошел