к жизни. Оказалось, что он сильно изранен. Только благодаря могучему колдовству нового шамана ему удалось остаться в живых. Когда же он смог уже выбираться на солнышко – чтобы посидеть на каменной скамье возле дома старейшины, – любопытные Медведи узнали наконец, что с ним приключилось.
Его звали Сигул, и был он одним из видных мужей лесного народа из Южной и Западной Чехии, которые хоронили своих мертвых в каменных гробницах. Эти курганцы были известны Медведям лишь по слухам, ничто их с ними не связывало – ни вражда, ни дружба.
Курганцы были большим народом, чьи многочисленные племена пасли стада на ставших пастбищами палах[11], среди бескрайних буковых и дубовых лесов, через которые несли величаво свои воды реки Лужница и Отава, а также в обширных долинах речек, впадавших в Мже[12]. Но прежде в низовьях Влтавы их не видывали.
Опытный Сигул был послан своим племенем, чтобы с двумя проводниками исследовать низовья Мже, а если получится, то и Великую реку: лесной народ очень нуждался в новых, хороших и изрядных пастбищах.
Искатели изучили долины в низовьях Мже и добрались до самого впадения ее в Великую реку, откуда двинулись дальше на север. Но тут на их пути стало возникать все больше препятствий. Скалы и крутые прибрежные откосы часто не давали идти вдоль речного русла, так что лесные жители вынуждены были забираться повыше, чтобы миновать их. А временами – там, где река разливалась по котловине, – дорогу путникам преграждали многочисленные водные рукава с порогами, островками и болотами.
Искатели изрядно утомились, пробираясь сквозь густые заросли, и Сигул решил, что здесь, на широком берегу, они один день отдохнут.
И тут-то, под темным холмом Петршин[13], путешествие неожиданно закончилось. На искателей напали разбойники и отняли у них все ценные дары, приготовленные для родовых старейшин, с которыми предстояло вести переговоры о пастбищах.
Что произошло с его спутниками, Сигул не знал; скорее всего, оба они были мертвы. Самого Сигула тяжело ранили и бросили в воду – наверное, для того, чтобы скрыть следы неслыханного злодейства. К счастью, Сигул уцепился за проплывавшее мимо него дерево, а что было дальше – он не помнил.
Глава рода Сильный Медведь был очень возмущен, когда узнал о преступлении, подобного которому в землях Медведей еще не случалось. А их соседи Бобры даже слышать ничего не захотели: они сразу заявили, что об участии в этом кого-то из представителей их рода и речи быть не может. Ни Медведи, ни Бобры не желали брать на себя ответственность за нападение на чужаков.
Вдобавок никто не мог понять, каким образом на месте преступления очутился труп Медведя-Следопыта. Сигул утверждал, что это доказательство вины последнего: он, мол, участвовал в нападении и был убит спутниками Сигула. Медведи в один голос уверяли, что Следопыт никогда бы не пошел на злодейство, но Сигул оставался неколебим и в конце концов холодно объявил:
– Это лишь ваша вина!
Старейшина только сжал губы и ничего не ответил.
Род прекрасно знал закон, исполнение которого было обязательным для всех племен и родов:
РОД ОТВЕЧАЕТ