ли они там чего ночью.
Вместе с дочерью он пошел к проезжей дороге. Девочка, очевидно, успела забыть о ночном происшествии и бежала вприпрыжку впереди, наперегонки с сухими листьями; ее личико под капюшоном раскраснелось от ветра.
– Пап, а снег скоро пойдет? – спросила она. – Уже ведь холодно!
Он взглянул на бесцветное небо, чувствуя спиной пронизывающий ветер.
– Нет, снега пока не предвидится. Это бесснежная зима, черная.
Пока они шли, он все время искал глазами птиц в живых изгородях, оглядывал поля, высматривал их в лесочке над фермой, где обычно собирались грачи и галки. Птиц нигде не было.
Жившие поблизости дети уже толпились на автобусной остановке, все закутанные, в капюшонах, как Джил, с бескровными, озябшими лицами.
Джил побежала к ним, выкрикивая на бегу:
– А мой папа говорит – снега не будет! Будет черная зима!
О птицах она ни словом не обмолвилась и тотчас же затеяла возню с другой девочкой – обе принялись толкаться и бороться. Наконец показался автобус; он поднимался в гору, пыхтя и покачиваясь. Нат подождал, пока дочка сядет, потом повернул обратно и пошел по дороге к ферме. У него был свободный день, но он заранее решил сходить проверить, всё ли там в порядке.
Джим, работник, смотревший за коровами, громыхал чем-то во дворе.
– Хозяин дома? – спросил Нат.
– На рынок уехал. Сегодня вторник, забыл?
Грохоча сапогами, Джим ушел за сарай. Некогда тут стоять да разговоры разговаривать. Умничает он больно, этот Нат. Всё книжки, говорят, читает.
Нат и в самом деле забыл, что сегодня вторник. Да, ночные события порядком выбили его из колеи. Он подошел к заднему крыльцу и услышал, как миссис Триг напевает на кухне под музыку из радиоприемника.
– Это я, хозяюшка! – окликнул он ее.
Миссис Триг появилась в дверях – дородная, добродушная, улыбчивая.
– Здравствуйте, мистер Хокен. Может, вы мне растолкуете, откуда этот холод? Из России, что ли? Не припомню ничего похожего – чтобы вот так вдруг, ни с того ни с сего, могли ударить холода. И дальше будет холодать, по радио сказали. Что-то происходит за Полярным кругом.
– Мы сегодня еще не включали радио, – сказал Нат. – Ночь была беспокойная.
– Что-нибудь с ребятишками?
– Нет, нет. – Он не знал, как ей объяснить. Сейчас, при свете дня, рассказ о ночном сражении с птицами, разумеется, прозвучал бы дико.
Он попытался изложить все по порядку, но по глазам миссис Триг понял, что она не принимает его историю всерьез, считает ее попросту плодом дурного сна.
– Вы уверены, что птицы были настоящие, всамделишные? – спросила она, улыбаясь. – С перьями, со всем, что положено? Не такие, какие могут привидеться кой-кому в субботний вечер, когда питейные заведения уже закрылись?
– Миссис Триг, – сказал Нат, – у нас в детской на полу полсотни мертвых птиц. Самые разные – малиновки, крапивники, кого там только нет. Они и на меня напали, и Джонни чуть глаза не выклевали.
Миссис