начинать, снова искать!
Каждый глагол имеет значение,
Когда понимает своё назначение,
Когда ты даёшь ему предназначение…
Каждое ли действие понимает себя?
Каждое ли действие происходит, любя?
Любя себя или любя тебя?
Любя всех, что по-английски, кажется, «all»?
Смотря кто главный в твоей ситуации – ты или твой глагол.
* * *
– Глагол – главное в моей книге, – сказал один писатель другому, – существительные несущественны, прилагательные не приложены, местоимения лишь обозначены.
– Невозможно как жить на одних глаголах, так и писать одними глаголами, – отвечал другой писатель первому. Он предпочитал глаголам существительные и прилагательные.
– Хочешь, дам почитать? Называется «Понимать».
– Нет, потому что это мой ответ. Лишь существительные – любовь моя, иногда прилагательные на душе у меня, а глаголы – посторонние, непонятные. Так это для меня. Таково моё восприятие.
Они не читают друг друга, что с того? Ничего!
* * *
Ничего не происходило с ним. Это скучно. Нужно, чтобы хоть что-то происходило. И тогда он придумал сюжет и стал писать книгу. Про кого-то или про себя. Про себя, вложенного в кого-то. Про себя, лучшего чем он сам.
Ох, какие были описаны в книге приключения! Ох, какие у героя его были достижения! Ох, какие у него были способности, навыки и умения! У реальных людей не бывает такого. Такого, чтобы совсем не было недостатков или чтобы автор не видел у своего героя недостатки, или не хотел их замечать и писать о них, или не видел недостатков в себе. Мы же сейчас о художественном вымысле, а не о бревне.
И автор был счастлив, потому что он и есть герой своей книги. И не важно, что в жизни не происходило ничего. Это ерунда, это совсем не важно. Важно лишь то, что герой его фантазий был отважным. Отважно сражался, отважно любил, однажды себя и свою лень победил. Стал тем, кем стал, многого достиг, того, чего не достиг тот, кто его придумал. Автор – он. Он создал не себя, а его, и не важно, что с автором не происходило ничего.
Это он и не он одновременно. Он главный, но ещё главнее его главный герой.
* * *
Герой её романа постоянно искал себя. Возможно, именно это ей в нём и нравилось. А что, собственно говоря, может нравиться?
Если бы он впахивал, приносил домой уйму денег, пусть бы и искал себя, а так без денег в семье его поиски были абсолютно непонятны посторонним. Но она же ему не посторонняя?
Хотя кто она ему? Не жена, не… Никто. Просто она любила его. Она называла его героем своего романа.
Это было смешно. И она смеялась. И пусть у неё за спиной крутят пальцем у виска, перешёптываются, перемывают ей косточки. Он искал себя. Она любила его. Она тоже искала себя. Смешно?
Однажды они найдут себя и найдут друг друга, но это уже будет совсем другая история.
* * *
История всегда повторяется, а повторение – мать учения. Учи историю, повторяй её уроки. Повторяй по учебнику,