утешительного для вас.
– Кто бы сомневался. Ладно, умник, где она? Мне в кондитерской сказали, что она поехала домой.
– В своей комнате. Сейчас придёт.
– У вас что-то случилось? Я пытался с ней разговаривать утром, но она отмалчивается.
Даниил потупил взор.
– Раз не сказала, значит, не посчитала нужным. Я ничего говорить не буду.
– А если я тебя попрошу, как мужчину… рассказать мне обо всём… – Елагин приблизился к нему.
Молодой человек поднял на него глаза.
– Маму вчера снова ночью отправили на скорой помощи в больницу. Очередной сердечный приступ.
– Господи! – Елагин изменился в лице. – Я так и знал, что рано или поздно всё опять повторится. Не надо было отказываться от операции.
– Мама отказывалась до последнего, потому что боялась, что не перенесёт анестезии. Опасалась оставить нас одних. И к тому же операция стоит немалых денег.
– А теперь она не боится, когда стало намного хуже? К чему так мучить себя и своих близких… Мне надо срочно поговорить с Катей. Можешь оставить нас наедине?
Даниил загадочно улыбнулся.
– Могу, конечно. Только будет ли толк от вашего разговора наедине. Она ведь упрямая.
– Ну, это уже не твоё дело. Давай, испарись! Я знаю, что ты работаешь со вчерашнего дня у нас в кондитерской.
– Работаю. Хотя признаюсь откровенно это не предел моих мечтаний.
Елагин улыбнулся.
– Все мы начинали не с того, чем занимаемся сейчас, так что дуй на работу и смотри машину не разбей. Вычту из заработной платы.
– Не разобью… – Даниил подхватил ключ от замка зажигания с тумбочки и сунув его в карман, стремительно направился на выход из дома.
Когда дверь за ним закрылась, Игорь провернул замок и опустился на небольшой пуфик в углу прихожей.
Появившаяся прямо перед ним спустя несколько минут Катерина испуганно посмотрела на него и резко остановилась в центре прихожей. Она судорожно принялась поправлять широкий воротник своего халата слегка подрагивающими от волнения пальцами.
– Игорь Сергеевич, что-то случилось? – Онегина взволнованно смотрела на него.
Елагин заинтересованно заскользил пристальным взглядом по её лицу. Заметил слегка припухшие глаза от долгих слёз, искусанные от внутренней боли губы. Он невольно улыбнулся, обратив внимание на её простенький, ситцевый халатик с неброским пёстрым рисунком, облегающий её хрупкую фигурку. Безумно захотелось подойти и обнять её вот такую домашнюю и уютную, нежную и такую уязвимую. Крепко прижать к себе и никуда больше не отпускать.
– Что-то случилось? – Катя снова повторила свой вопрос.
– Ничего. Просто зашёл узнать, что у тебя случилось. Ты утром была сама не своя, – он поднялся на ноги и подошёл к ней ближе.
– Вам не стоило утруждать себя. Я не нуждаюсь ни в чьей поддержке. У меня всё хорошо… – она повернулась к нему спиной. – Уходите…
Он крепко обхватил