показаться, а потом уйти. Я всегда так делаю.
– Одно утешает, что на завтрашнем безобразии придется танцевать, делать это со мной будешь ты.
– Танцевать на балу только с одним кавалером, даже если он муж, неприлично, но три танца мои. Можно даже подряд. А вообще беременным дамам полагается тихо сидеть у стеночки, но ты же не усилишь.
– Покажемся и уйдем?
Анатоль кивнул и встал с дивана.
– Там нам ужин накрыли, а потом можно сходить посмотреть на мою спальню. Сойдет в качестве утешения?
– Только посмотреть?
– Даже полежать разрешу.
Я слегка воспряла духом. Но за ужином лишь вяло поковырялась в тарелке. Анатоль пытался меня расшевелить, в конце концов взял за руку и повел в другую часть дома, условно разделенного на две части лестницей. Там было строго и атмосферно и даже вездесущий фиолетовый смотрелся совсем иначе.
– Мари-Энн, что стряслось? – спросил муж, когда я забилась ему под бок комком. – Ты на себя не похожа, молчишь и улыбка как приклеенная. Тебе плохо? Позвать целителя?
Я покачала головой и прижалась теснее.
– Он ничего тебе не сделает, – вдруг сказал Анатоль. – Ты ведь поэтому нервничаешь? Переживаешь из-за Вениана?
Я кивнула.
– Ему будет не до тебя. А после коронации мы сразу уедем.
Я снова кивнула. У меня снова не получилось сказать про визит. Зато я вспомнила о другом.
– А как ты узнал, что я хочу хурмы?
– Ты в последнее время всегда ее хочешь. Особенно, когда волнуешься, а тут переезд, впечатления, старые знакомые. Но ограничение на желания здесь работает тоже.
Так и не понятно, сам принес или потому, что я пожелала. Ладно, будем, как всегда, разбираться по ходу действия, главное, чтобы костюмчик сидел и сюрпризов поменьше.
Глава 3
Я проснулась с чувством дежавю. Огромная постель, я и Колина ван Жен с возвышающимся надо мной, как дамоклов меч, бюстом и веером. Два меча. Два мяча и веер. Какого она делает в спальне Анатоля, безнравственная женщино? Это моя тер-р-р-ритория! А чего это я такая? А! Это мы с пузиком проголодались.
Колина принялась меня из постели выуживать и высокопарно пеняла на неприличное.
Вот тут я не поняла. Что может быть неприличного проснуться в постели мужа? Или мне нужно было под покровом ночи обратно к себе красться? Так я бы не дошла, найдя, где заблудится, даже посреди ровного, как магистраль, коридора, а путеводный ковер остался в замке.
Ван Жен продолжала давила на чувство прекрасного, намекая на ожидающую меня подготовку к балу, но сработал поднос с едой. А потом начались жертвы красоте. И даже поныть некому – Анатоль слинял. Вот талант: появляться чуть ли не с фанфарами, а исчезать незаметно.
И половина дня вдруг прошла.
Декорации: комнаты мои, гарнитуры мои, челядь местная плюс набежавшие. И все фиолетовое, кроме…
– Оранжевое небо, оранжевое море, – задорно пело у меня в голове и рефреном, но уже не так задорно отзывалось: – Оранжевая я.
Последнее я произнесла