ты знаешь… Может, и бывает…
– Катрин, тебе уже семнадцать, пора бы перестать верить во всякие сказки.
– А как тогда ты объяснишь все эти явления, о великий профессор?
– Ну… просто стечение обстоятельств… Спи, нам завтра целый день по городу мотаться…
***
– Доброе утро, – бодро произнесла Катрин, заходя на кухню, наполненную
лучами дневного света, запахами цветов и свежих булочек.
– Скорее, день… – буркнул брат.
– Как спалось? – спросила ласково тетушка Амалия.
– Хорошо, спасибо. Правда, мне кошмар приснился…
– Могу поспорить: про замок, – промямлил Генри с набитым ртом.
– Да, про него… Он такой мрачный был… Но я не помню, что именно мне
снилось, помню только, что что-то страшное.
– Сегодня на редкость отличная погода, надо воспользоваться этим и прогуляться по нашему городку, несмотря на его скромность, здесь есть на что посмотреть, – вмешалась тетушка.
И она действительно оказалась права, хоть городок был и небольшим, но зато его заполняли красивые улочки с небольшими аккуратными домиками, вроде того, где жила тетушка, огромные богатые особняки и множество книжных, сувенирных и прочих старинных лавок.
***
Вскоре непредсказуемое английское небо вновь затянулось облаками, и пошел мелкий противный дождь. По дороге домой Амалия решила заглянуть к одной своей подруге и познакомить ее и ее шестнадцатилетнего сына с племянниками.
Дверь им открыл худощавый опрятный юноша в круглых очках.
– Здравствуй, Доминик, – тетушка Амалия радостно улыбнулась. – Вот, познакомься с моими племянниками… Это Катрин, это Генри… А это Доминик.
Генри, Катрин и Доминик очень понравились друг другу, и первое, что они сделали, это засели за шахматы. Тетушка же Амалия недолго пробыла у подруги, но, видя, что племянникам не хотелось уходить, разрешила им остаться, хотя велела не засиживаться допоздна. Однако за шахматами время летело настолько незаметно, что Генри и Катрин все же не углядели, что на улице стояла уже ночь.
Ночью город выглядел совсем иначе, ранее приветливые при дневном свете и заполненные народом улочки, теперь, освещаемые одинокими фонарями, были пустынны и воинственны. Лишь иногда, проходя мимо какого-нибудь паба, ребята слышали голоса и смех подвыпивших людей. Вскоре Генри и Катрин повернули на соседнюю улицу с богатыми домами. Здесь было менее страшно: в некоторых домах еще горел свет, а по дороге иногда встречались медленно разгуливающие богачи. Катрин восхищенно рассматривала шикарные дома, утопающие в зелени и цветах и украшенные резными колоннами и металлическими цветами тончайшей работы – они служили перилами балконов и прутьями чугунных оград. Однако улица богачей оказалась не слишком длинной, и впереди вновь виднелись скромные провинциальные домики. Генри старался вспомнить дорогу.
– Смотри! –