комнаты и раздает всем подзатыльники вместо поцелуев! Она говорит: все равно есть за что!
– Беру свои слова назад! Вот жабища!
Страшила сдержанно откашлялся.
– Так значит, ничего странного? – Ася вернулась к тому, с чего начинала.
Рыжулька пожала плечами.
– Ничего. Только вечером, перед той первой ночью, к нам постучала нищая старуха. Я тогда вышла на стук.
– Чего она хотела?
– Она спросила: «Впустишь меня?». Она была такая жалкая и несчастная, что я ее впустила за ворота, вынесла кусок хлеба и вина.
– А потом? – Ася чувствовала, что, кажется, нащупала что-то, как бы правильнее выразиться, нужное.
– Потом она ушла, – Рыжулька пожала плечами. – Вот. Они постоянно к нам таскаются. Невелика странность.
Старшая девочка была полной противоположностью своей сестре, сидела тихонько, опустив глаза.
– Ничего странного я не видела, – пролепетала она чуть слышно. – Если только… Ну, это глупость, конечно…
– Нет, нет, – поспешила заверить ее Ася. – Нам все важно.
– В тот вечер… Я увидела под окнами замка…
– Нищенку? – Ася перебила, чувствуя себя как ищейка, напавшая на след.
– Не-ет… – протянула девушка. – Это был симпатичный юноша. Он стоял под моими окнами с букетом цветов и улыбался мне. Очень славный.
– Он что-то сказал?
– Сказал: «Спустись ко мне милая девушка. Я жду тебя».
– Вот прямо так и говорил?
– Ну да…
– Спустилась?
– Вот еще! Папа мне уши надерет за такие дела! Ну, я пойду?
И она упорхнула тихо, как мотылек.
От мальчишек вообще было мало толку. Они только носились по библиотеке, визжали и на вопросы не отвечали. В какой-то момент Ася стала думать, что, возможно, мачеха не так уж не права. Потом вдруг старший из них, словно вспомнив о чем-то, перестал бить среднего по голове книгой и выпалил скороговоркой:
– А! Вспомнил! Вечером того дня мы с братьями играли в подвале! И вдруг из бочки, в которой мы солим огурцы, высунулась страшная зеленая лапища!
– Да, да! Точно! – подхватили младшие Рыжехвосты, прекращая на секунду шумную возню.
– И что дальше? – Ася была немного обескуражена тем потоком информации, что вылился на ее бедную голову: нищенки, молодые люди с цветами, теперь вот еще «лапища». Что делать с этим, она пока не представляла.
– Что, что! Схватила с полки банку с черничным вареньем и все! Кукусики!
Хозяин лишь повторил рассказанную накануне историю. Ася не решалась ни о чем его спрашивать. Все же такое горе в семье.
– Так вы говорите, когда вы нашли дочь, она была белой, мертвой и холодной? – раздался вдруг голос Страшилы.
Ася неодобрительно посмотрела на него: у человека горе, а он так не деликатен.
Но Страшила не обратил на ее взгляд ровно никакого внимания, он ждал ответ.
– Да… – протянул хозяин.
– А долго вы ломали дверь?
– Ну, точно не помню. Двери