задала уже спокойным тоном:
– Что ты собираешься делать, Виски?
– Отыскать это кольцо, конечно, и поскорее!
– Мы все тебя так достали? – ухмыльнулся Чезаре.
– Чтобы выяснить, зачем оно Варлогу, – строго произнесла я. – А там по обстоятельствам: либо отдам ему, либо спрячу. Но твердо знаю одно – нужно вернуть Его Злодейшество обратно под землю.
– Как насчёт того, чтобы угостить его бабушкиным пирогом? Госпожа Финварра из тех, кто одной левой уложит обратно и не посмотрит, что перед ней шестивековой принц.
Я в ужасе воззрилась на него:
– Даже не вздумай ничего говорить бабуле! И ты, Нетта, обещай!
Подруга вскинула руку и выдала самую страшную из своих клятв:
– Чтоб мне до конца жизни носить деловой костюм!
Больше всего на свете Нетта ненавидела офисную униформу, в которой буквально задыхалась, хотя узкие юбки-карандаши и приталенные жакеты очень ей шли. Она даже в колледж решила не поступать, потому что потом пришлось бы устроиться в какую-нибудь скучную фирму, как того хотела её мать. Госпожа Раймон мечтала о том, чтобы дочь подыскала хорошую работу и уехала из Мистиктауна в лучшую жизнь, прихватив с собой и её, конечно.
Согласно представлениям Неттиной мамы, в этой лучшей жизни не было места Чезаре с его заляпанными машинным маслом джинсами, провокационными футболками и скандальными замашками. То, что последние он перенял у её дочери, женщина категорически отрицала, сваливая всё на отца парня, безработного бездельника. Вообще-то отец Чезаре художник, но его жена, работающая школьной учительницей, да и многие в городе были согласны с госпожой Раймон. Слишком уж мутным им казался способ зарабатывать на жизнь, пачкая бумагу и другие поверхности абстрактными каракулями. Всё на время менялось, когда поступали крупные заказы.
Тогда господин Бартола запирался в своей мастерской, переоборудованной из гаража, и торчал там неделями, а то и месяцами, выбираясь лишь за тем, чтобы перекурить и затолкать в себя пару-тройку бутербродов с тунцом, дольками помидора и плавленым сыром. Итогом этой своеобразной диеты и изнурительной работы становился новый холст и чек на приятную сумму от безликого заказчика из города N. Из таких художественных запоев господин Бартола выныривал бледным, осунувшимся, со слегка растерянным взглядом, но до странного умиротворенный, как будто нашел решение мучившей его задаче или вытащил долго нывшую занозу.
В результате каждый на время получал, что хотел: госпожа Бартола – букет роз, бутылку Просекко и новое пальто на осень, господин Бартола – передышку и душевное равновесие, а Чезаре он покупал что-нибудь вроде кед с вделанными сбоку в подошвы лампочками или коллекционной пластинки, хотя заработок парня, который уже два года жил отдельно, давно вышел за рамки «на карманные расходы», а зачастую превосходил жалованье самого дарителя. В таком старом городишке, как Мистиктаун, постоянно что-то ломалось, а Чезаре умел чинить не только машины. Ему несли всё, начиная с электрической взбивалки для молока и заканчивая первыми стиральными агрегатами.