в палату».
Все равно на душе становится светлей от встречи с доктором, будто наговорил ему кучу всякого такого, что может помочь в лечении и облегчить бедственное положение, за которым беспристрастно следят десятки затравленных глаз замученных этой заразой пациентов, привезенных позже его и ждавших своей очереди на прием к доктору. Даже темные силы благодарят за то, что он не наболтал лишнего, немного ослабив боль от воткнутого штыря где-то в подреберье.
Душа успокаивается. Человек выполнил важное задание, сдав все нужные документы туда, на небеса. Слабые руки тянутся к пакету с личными вещами, собранному по-военному его супругой. Пальцы перебирают предметы личной гигиены, прибор для измерения давления, огромный узел с какими-то лекарствами, воду. Все это происходит машинально. Со стороны выглядит так, будто бы пациент в ожидании забыл данную ему команду и в мыслях пытается вспомнить, когда он последний раз пользовался этим пакетом и вообще зачем таскать его с собой.
Больной понимает, что с его памятью что-то неладное. Часто вспоминая этот, в общем-то, ненавязчивый эпизод его жизни, уже выписанный из больницы, задремав на своей кровати, в первый же день он увидел очень красивого черного котенка с ярко светящимися изумрудными глазами, выскочившим к нему из-за шифоньера.
Вздрогнув, он крикнул родственникам, откуда этот котенок. Жена, выглянув из-за двери, посмотрела на него с ужасом, объясняя, что в доме нет никого, кроме нас…
Приемные покои, как бы он хотел поменять их на что-нибудь другое. Пусть это был бы даже выброшенный на ремонт дворовый курятник из его раннего детства, где он первый раз в жизни поцеловал соседку лет шести, старше его самого ровно на один год. Только бы без этой боли в груди, завалился бы в нем нога на ногу и смотрел на насест и глупых куриц, все еще не отвыкших и убегающих вновь на старое место.
Глядя в воспоминаниях на воображаемый насест, он никак не мог вспомнить лицо подружки, которая была старше и крутила им, как ей вздумается, отбирая самые красивые фантики из-под конфет. Нет, так можно сойти с ума, лучше смотреть на капельницу и ни о чем не думать, осознавая, что в этой палате ты не один.
Напротив сильно и надрывно кашлял молодой человек. Он постоянно сползал с кровати, то открывал форточку, то закрывал. Прячась под одеяло, сосед бубнил в свой сотовый телефон как заклинание одно и то же – что он привитый, – разговаривая с кем-то по сотовой связи. Сон – как это здорово, вернее, даже не сон, а какая-то мука в виде затуманенного сознания.
Нет, это не приснилось, и он не сошел с ума, проснувшись утром в какой-то очень сырой каше в виде измятых простыней и уже убранной капельницы. Впервые его охватила паника, такого с ним еще не происходило даже тогда, когда он, вспоминая свою подружку из раннего детства, катаясь на горке весь в снегу, напрудил в штаны, пытаясь добежать до дома, не в силах их снять на морозе скрюченными замерзшими детскими ручонками в мокрых и заледенелых рукавицах… Ну, в общем, конфуз и детский плач перед мамой.
Все