сразу прикипел взглядом к хате отшельницы. Там за окнами горело мягкое пламя свечей.
Дядя Коля удовлетворённо произнёс, выглядывая из-за дуба:
– Бабка на месте.
– Ага. И лишь бы у неё никого из обычных людей не было, – заметил я. – А то ведь спалим ненароком.
– Ну, машин на поляне не было, – хмыкнул сержант, дёрнув щекой. – Так что будем надеяться, что пешком сюда никто не пришёл.
– Надо бы в окошко заглянуть, чтобы удостовериться, – проговорил я, чувствуя, как от напряжения взмокли ладошки.
– А если заметит? – покосился на меня Козлов.
– Не заметит. Хотя, отшельница, конечно, глазастая. В последний раз, когда мы тут были, она нас срисовала и даже успела навести иллюзию на свою хату.
– Я помню, что тогда произошло, – проронил полицейский, мигом погрустнев. Похоже, своего почившего коллегу вспомнил.
– Ну что, погнали? – предложил я, пока последние остатки решимости не разбежались по кустам.
– Пошли, – кивнул дядя Коля, после чего мы почти ползком двинулись к хате отшельницы.
До неё было совсем недалеко, но этот путь мы проделали за гораздо большее время, чем он отнял бы у нас в нормальных условиях. А так – нам пришлось прятаться за деревьями, за стенами домов и даже нырнуть за ту русскую печку, которая стояла под открытым небом одна-одинёшенька. Но всё же мы благополучно добрались до жилплощади бабки и прильнули к покрытым мхом брёвнам. Нам нужна была небольшая передышка. Козлов вон покраснел и покрылся потом. А я просто весь испачкался в растительных соках и земле.
Ну а пока дядя Коля переводил дух, я приподнялся с земли и заглянул в мутное окошко. В комнате обнаружилась отшельница. Она сидела за столом всё в том же грязном халате и в драной шали на плечах. Её пальцы, унизанные золотыми кольцами, постукивали по поверхности стола.
Напротив отшельницы сидел упитанный, мордатый мужик в хорошем костюме и в очках в золотой оправе. И вообще – на нём оказалось столько золота, будто это глава клана Золотых. Он несколько взволнованно глядел на старуху, словно ему была очень важна её реакция. А та вдруг пристально взглянула на него, криво усмехнулась, а затем протянула жёлтый от времени листок и баночку с чернилами, из которой торчало гусиное перо.
Я торопливо прошептал:
– Дядь Коль, глянь в окно. У бабки кто-то есть.
Тот поднялся с земли и присоединился ко мне. Он пару секунд наблюдал за процессом заполнения договора, а затем удивлённо выдохнул:
– Так это же один из мэрских помощников.
– Вместе с ним сожжём хату? – азартно предложил я, покосившись на сержанта.
– Потом проблем не оберёшься. Пущай бежит отсюда, – нехотя проворчал Козлов, поджав серые губы. – Мне вот интересно… ему-то чего в жизни не хватает?
– Мэрского кресла? – предположил я, заметив, что от моего дыхания на поверхности стекла остался запотевший кружочек.
– Возможно, – пожал плечами сержант, а затем опустился на землю и решительно проговорил: – Так, дом будем