снова будни, я уже не слабо подрос. Уже пришел к шести с половиной годам. Начал учиться читать, писать и считать. Я уже чувствую, вот-вот, и я доберусь до дневника. День за днем, неделя за неделей, словно ты едешь в поезде, а в окошке видно, как проносятся деревья. Но вагоны начинают сбавлять ход. Яркий свет, поезд прибыл в депо "важное воспоминание номер 4".
Снова рабочий кабинет, он остался без изменений, за исключением меня. Мне чуть больше 7 лет. А отец сидит в кресле. От него веет опасностью и тоской. Энергии стало меньше, а на столе стакан с виски.
"Ой, ёй… Кажется, все плохо" – пронеслось в моих мыслях. Тем временем, младший я, не до конца понимает всей беды. Мне больно смотреть на происходящее, хоть, и не имея своего собственного тела, мое сердце сжимается, как высушенное яблоко.
– Авенир, подойди сюда. – произнес отец пьяным голосом.
– Хорошо, папа. – послушался Авенир, когда я тем временем, ощущал жуткое отвращение к нему. Я готов был вцепиться ему в глотку, избить, выкинуть бутылку в окно, чтобы не видеть этого. Я не против совсем алкоголя, но я против пьянства. Против любых действий, портящих человека. Курение, алкоголь, наркотики, иррациональное поведение в угоду мошенников, суицид, лицемерие и другое. Я испытываю отвращение к человеческой слабости, нежеланию меняться и глупости. Говорят, глупость не порок, но я так не считаю, из глупости идут все человеческие грехи.
Я подошел к отцу, а тот лишь протянул дрожащими руками дневник.
– На, читай. – с пренебрежением произнес он. – знаэшь, сынуля, *ик* как мн* плохо от этого дара. Поэтому я и пью в'от сижу. – его язык заплетается, а из пасти воняет перегаром. Даже через воспоминание я чувствую разложение не только его тела, но и души. – Не только я, не справился с даром. Мно*ик*гие в раду нашем, страдали. Ты тоже будишь, Авенир – тут он ко мне потянулся, но упал со стула.
Младший, было, потянулся к нему, но тот лишь оттолкнул его с силой:
– Не мешай мне! Я сам встану, когда мне надо будет! – заорал он.
– Но папа, ты же на полу. – Ответил я.
– Не лезь, вишь я отдыхаю… – на этих словах Джон захрапел, пуская слюни как последняя пьянь.
Наблюдая за всем этим, я вскипаю от ярости. Так и хочется что-нибудь сломать, но у меня даже нет собственного тела сейчас. Даже духовно, я не могу выпустить толком злобу, ограниченный миром воспоминаний. Но собравшись, я возвращаюсь к маленькому себе. В мыслях у меня было непонимание происходящего.
– Почему папа такой злой? От какого дара он страдает? Я плохо стараюсь… мне нужно выучить эту книгу. – с этими мыслями, я подбираю книгу выпавшую из рук, во время отцовского толчка.
Уходя из кабинета, я чувствую, как сознание меня прошлого переворачивается. В сердце появился первый шрам, ставший одновременно новой чертой личности. В этот день, я приобрел тягу к познанию, почти также, как и в новой жизни, но это лишь один из первых ударов, что сотрясут мою душу.
Я повторил свою прошлую жизнь. Эх, это даже забавно. Кажется,