заскрипел зубами, но все же отодвинулся, пропустив парня вперед. Лигионеры протолкались к выходу, выбили деформировавшуюся от высокой температуры дверь, и первыми вышли из душного задымленного помещения. За ними из кафе начали вываливаться остальные.
Ке все еще сердился на Терезу, но она так дрожала и так крепко держалась за него, что он смягчился, поднял перевернутый стул и усадил ее.
– Посиди, успокойся, все уже закончилось. Видишь?
И тут он заметил, что обгоревшее здание Музея экономики начало медленно оседать. Люди очень спешили покинуть кафе и не сразу обратили на это внимания.
– Назад! – крикнул Ке.
Но было поздно, человек десять, в основном "лигионеры", уже достигли развороченной площади и теперь растерянно метались, пытаясь защититься от падающих сверху обломков.
Так им и надо, сказал себе Ке. Это – "лигионеры", а не люди, пусть умирают, не жалко. Возмездие само настигает того, кого нужно, каждый получает по заслугам. Он подумал об этом, но почему-то не почувствовал никакого удовлетворения.
Когда обвал прекратился, он первым бросился к площади. Несколько человек из кафе последовали за ним. Общими усилиями они разгребли завал в том месте, где должны были находиться люди. Спасенных вытаскивали и увозили на подоспевших машинах «скорой помощи». Большинство почти не пострадали, от чего спасатели, полицейские и врачи даже повеселели.
Ке отряхнул одежду и снова подумал: «Неужели это я?» Он в последний раз осмотрелся вокруг и уже собрался вернуться за Терезой, как вдруг услышал странный звук, похожий на поскуливание. Он прислушался. Да, в развалинах кто-то скулил. Собака что ли?.. Нет, кажется, человек. Ке пошел на голос и набрел на глубокую черную воронку. Он присел на корточки и попытался рассмотреть, что там внизу. Пришлось зажать нос, потому что из ямы несло сточными водами. Наверное, взрывом разворотило канализацию.
– Там кто-то есть? – позвал он и услышал захлебывающийся слезами голос «Помогите!». – Ты где, я тебя не вижу!
Внизу вспыхнул огонек зажигалки, и Ке даже вскрикнул, то ли от радости, то ли от удивления, он сам точно не разобрал. На дне ямы, весь облепленный грязью, стоял в раскорячку на фонтанирующих трубах тот самый высокий парень. Молодое тонкое лицо было искажено гримасой ужаса.
– Вытащи меня, брат, я тебе заплачу! – прокричал "лигионер" истерично.
– Ах брат… А где волшебное слово? – холодно произнес Ке, чувствуя, как душа начала каменеть. – Ты не сказал волшебного слова, мой белый брат.
– Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!
– Вас плохо слышно
– Пожалуйста!!
Ке поднялся на ноги, как бы невзначай послал вниз большой ком грязи и засмеялся.
Оставь его, пусть подыхает, он наш враг, сказал Учитель Син, который все еще жил внутри него. Белые должны ответить за все, что сделали. Должны. Должны! Их место в этой помойной яме, и ты не будешь помогать ему, Ли Шан Ке, не будешь…
Прежние переживания неожиданно хлынули в сердце, наполняя его, как сосуд.