в чьих руках окажется четвёртый. Он один сильнее всех остальных!
– Чародей говорит о трёх государях! – зашептали те, кто был подогадливее.
– Это не просто бред. Это пророчество! – сообразил кто-то.
Искра тоже кое-что поняла: причина не в зное. Причина – в предсказательном снадобье. Оно так действует. Отец много его вдохнул.
Старика стали слушать внимательнее. Не каждый день случаются настоящие прорицания! Однако силы уже покидали волшебника. Дребезжащим металлическим голосом он завершил:
– Имя четвёртого властелина – Кошмар Акара! Среди трёх королей верх возьмёт тот, кто подчинит себе Змея!
Сказав это, маг тяжело опустился на землю. Люди робко толпились на почтительном расстоянии. При этом не все оказались напуганы. Ушлые купцы негромко переговаривались, обсуждая, что за такие сведения щедро заплатят. Кто-то засобирался в Гербортию, кто-то в Альварию, а кто-то – сразу в обе страны. Чуть поодаль, не привлекая лишнего внимания, поглаживал по морде гнедую лошадь неизвестный человек в серебряном капюшоне. Он аккуратно записал все случившееся в пергаментную тетрадь.
Народ уже собрался расходиться, но неожиданно чародей снова заговорил:
– То, что способно дать власть над Кошмаром Акара, искать надо не там, где соль, а там, где иглы… Не слева, а справа, не в конце, а в начале. И находится это в лапах…
Тут слова оборвались, старик вскрикнул, закатил глаза и окончательно лишился чувств. Дюжий бритоголовый торговец подскочил к неподвижному волшебнику и начал его трясти:
– В чьих? В чьих лапах?! Дракона? Чудовища? Отвечай! Ну!
Однако кудесник не приходил в себя. Неизвестный в серебряном капюшоне усмехнулся и молча взобрался в седло.
Глава 2. Гонец в серебряном капюшоне
– Исключили? – сокрушённо выдохнул Силыня, опираясь широкими ладонями о дубовый стол.
– Исключили! – с горечью повторил Доляслав, виновато смотря на отца.
В горнице было светло и чисто. Солнечные лучи, проникавшие сквозь окошки, сверкали на остроконечных шлемах и клинках, украшавших комнату отставного дружинника. Круглые, треугольные и каплевидные щиты с различными гербами, добытые в боях и развешанные по стенам, составляли особую гордость хозяина. Силыне перевалило за пятьдесят. Войны остались в прошлом. Однако, несмотря на возраст, он всё ещё был могуч, как медведь, легко завязывал в узел подковы, и самая тяжёлая ноша, которую не смогли бы поднять четверо мужчин, не сгибала его. А вот простые слова согнули.
– Но, может, ещё есть шанс что-нибудь предпринять? – Силыня, кажется, и сам не верил в возможность этого. – Беги во дворец! Падай в ноги, умоляй! Проси Премилу!
– Бесполезно, – махнул рукой Доляслав, – решение принято. Принято князем. Он своего мнения не изменит.
Силыня замолчал и мрачно задумался. Что же делать с таким бесчестьем?
– Ты говорил с Бориполком?
– Да. Воевода был немногословен. Он понимает, что в случившемся нет злого умысла, однако после такого я не имею