поёжилась от холода и обрадовалась, когда Царал начал резко снижаться. Шторм последовал за ним. Чем ближе мы приближались к земле, тем теплее становилось. А ведь у меня с собой нет ни денег, ни одежды. Я привыкла в тёплых краях обходиться стихиями для стирки и чистки одежды. Нужно снова озадачиться поиском работы. Вдруг кому-нибудь из царксов нужен маг с тремя стихиями? Гроза – моя основная магия, Вода от родной мамы и, почему-то, я всё ещё могу управлять Воздухом. Вероятно потому, что я подчинила себе эти десять процентов, хоть они мне и не принадлежали. Это стихия Миранды Штерн. Родители… Я встречусь с ними, только позже, немного попозже. Мне нужно немного времени, чтобы набраться смелости посмотреть им в глаза. Они сделали всё для меня, выполнив просьбу моей мамы. Возможно, Миранда права – я чересчур импульсивна, позволяю эмоциям брать над собой верх, поэтому совершаю необдуманные поступки.
Приземлившись, Царал встречал меня уже в образе мужчины. Он подал мне руку, помогая спрыгнуть с крыла Шторма.
– Благодарю, Кратор. Мне всё ещё неудобно быть Вашей гостьей. Мы точно не обременим Вас своим присутствием? – Не знаю, зачем я опять спрашиваю, все равно мы уже здесь.
– Рейнхара, если ты ещё раз поднимешь эту тему, нанесёшь мне этим огромнейшее оскорбление, – на этой фразе он поднёс тыльную сторону моей руки к губам и поцеловал.
Мне стало немного неловко, а Царал повёл себя так, словно этого поцелуя требует только этикет, и я заставила себя расслабиться. Мы зашли внутрь его дворца. Навстречу к нам вышел немолодой мужчина в светлых одеждах, больше похожих на форму, и плетёных сандалиях на ногах.
– Эвео, нужно подготовить комнату для моей гостьи и подать нам ужин. Снаружи у нас ещё один гость, позаботьтесь о нём, накормите и напоите, – распорядился Кратор, обувая такие же плетёные сандалии, как у Эвео.
– Будет сделано, – прислужник поклонился и удалился выполнять поручения.
– Пройдём в гостиную, – предложил Кратор, указывая рукой направление.
Сейчас я осматривала этот дворец совсем другими глазами, словно была здесь тысячу лет назад. И я была с НИМ. Здесь услышала слова о том, что я его невеста. Он сказал, что это было спонтанно, но на самом деле – это досконально выверенный план. «Малышка, ты – моя. Нет больше твоих проблем. Все твои проблемы теперь мои». Насколько нужно быть лицемерным, чтобы так играть свою роль. Боль снова вернулась. И самое разрушительное было то, что я продолжала его любить. Закрываю глаза и вижу его пронзительный небесно-голубой взгляд. Даже находясь на далёких островах мне часто мерещилось, что я слышу его голос, чувствую его запах; казалось, повернусь невзначай и увижу его. И меня разрывают на части противоречивые чувства – утонуть в самообмане или спасти себя из зыбучих песков. Наверное, поэтому я избегаю встречи с ним. Или я больше боюсь увидеть его скованные льдом глаза. Его жестокие слова поселились в моей памяти: «Во мне нет жалости и прочих чувств, присущих слабым людям. Любовь приносит много боли, ломает