пенсией, – Что ты здесь делаешь? Откуда такая вонь?
Это не вонь, а целое блюдо, пусть оно и не сильно получилось, но зачем губить и без того мою низкую самооценку?
Тем более, что я глухая и ничего, ничегошеньки не слышу.
– Ты будешь отвечать? – какая проницательность в вопросе, если убрать иронию.
Ничего я не буду, так ради твоего же здоровья, иначе я просто взорвусь…
– Сабина, – зачем звать меня через каждую минуту? Не можешь прожить без этого, что ли? – Сабина, взгляни на меня.
Круто, приказы!
Нет уж, увольте, на такое я точно не пойду! Чтобы я выполняла чьи-то приказанья, да не пошёл… Ладно, не буду ломать твою детскую психику. Я просто не из таких!
– Сабина! – ого, а он умеет рычать…
Кажется, я подняла голову. Вот, блин, я же глухая и не могла его услышать!
И лучше бы я была слепая, учитывая его очень “доброе” расположение ко мне на лице.
– Прогресс, – хмыкнул он, указывая на кастрюлю, и зачем-то снова обратился ко мне, будто это я что-то сделала, – Что это?
– М, – он поверит, если я скажу спагетти? – Одно интересное блюдо…
– По запаху оно явно интересное, – фыркнул он, смотря на исходящие от кастрюли ароматы.
Мне стало до жути обидно, и плевать, что запах, правда, был ужасным, мне обидно!
– Между прочим, оно очень полезно! – воскликнула я, неожиданно даже для себя, – Его готовят уже несколько веков в Малайзии, чтобы ты знал!
Надеюсь, что о кухне Малайзии он не слишком информирован, но слова просто слетают с моего языка…
– Где? – кажется, он клюнул, по крайней мере, он удивлён…
– В Малайзии, – не стоило делать это с таким высокомерием, но что поделать, я сделала, – Оно готовиться в племенах, для поднятия иммунитета! Особенно для мужчин. Поэтому и называется…
Тут уж я запнулась, название, ведь не придумала!
– Как называется? – ну, естественно…
– Зелье для “любимого” мужа, – фыркнула я.
Он задумался, будто обдумывая, стоит ли верить во всю эту чепуху, на его месте, я бы очень даже не верила, но он… Он подошёл к кастрюле и, также как и я, где-то минут двадцать назад, заглянул внутрь.
– Ты хочешь сказать, что это можно есть? – спросил он, взглянув на меня.
– Я допустила ошибку, теперь это есть нельзя, – вздохнула я, отвернувшись, – Одна ошибка портит всё. Если поешь это, то, скорее всего, попадёшь этой же ночью в больницу.
Вот тут была истинная правда, что хоть как-то оправдывает меня перед совестью, которая точно придёт сегодня ночью ругать меня за порчу продуктов…
– Жаль, – он,… он, нет меня определённо глючит, он не может улыбаться! – Так ты хорошо готовишь?
В яблочко, Эйнштейн!
– Нет, я не умею готовить, – и почему я сказала правду, сказала бы, что я шеф-повар, – Этому блюду меня учила соседка по комнате.
Моя соседка по комнате учила меня вообще не подходить к плите, считая, что учить меня готовке будет что-то похожее концу света, и… я была с