ослабляют только для жертвы, а для всех остальных он фурычит по полной программе. Ещё никто не сумел получить чётких изображений обиталища sidhe, как только ни ухищрялись.
– Токта пошему вы уверены, што это селение?
– Потому что кое-какие показания у нас всё-таки есть. Несколько человек, вернувшись из «гостей», сумели перед смертью описать то, что видели. Не знаю, обратили ли вы внимание на то, что в документах не упоминается ни одного случая, когда бы sidhe появились и забрали кого-нибудь в городе – будь то хоть средневековый город, хоть современный мегаполис. Всё их внимание обращено к малолюдной сельской глубинке. Ничего удивительного в этом нет, потому что обиталище sidhe само напоминает в некотором роде деревню, окружённую оградой – в точно таких же деревнях когда-то жили и наши предки. Вполне возможно, что тут справедлив принцип: «подобное тянется к подобному». Ограда у селений бывает разной – то частокол с воротами, то обыкновенный плетёный забор, то земляной тын с живой колючей изгородью поверху, то ещё что-нибудь. Вход в селение всего один; жертва туда заходит и селение тотчас же пропадает из нашего мира.
Некоторые аналитики полагают, что общество sidhe целиком деурбанизировано и вообще не знает крупных городов. «Маленький народец» живёт небольшими сельскими общинами, вероятно изолированными друг от друга, потому его и тянет к нам в малолюдную сельскую местность. Сам вид городов – любых городов – должен быть чужд и неприятен sidhe. Может из-за грязи, может из-за шума, может из-за многолюдности, может из-за обилия техники, если общество sidhe вдруг нетехногенно, может из-за всего сразу…
Каждая фигура на поле – это след, оставленный в нашем мире селением sidhe. Круги и перемычки повторяют очертания каждого конкретного селения подобно отпечатку. А поскольку фигур известно довольно много, можно заключить, что в охоту за людьми вовлечено множество селений с десятками и сотнями sidhe в каждом. Всего – несколько тысяч sidhe. Каждый их род или племя возводит себе обиталище сугубо индивидуальной формы. Возможно это служит каким-то аналогом личной эмблемы семьи или рода и позволяет sidhe узнавать и определять, кто есть кто. Когда селение материализуется в нашем мире, оно оставляет на поле круг или какую-либо иную отметину.
Есть также мнение, что очевидцы что-то путают и принимают за селение некую одиночную постройку, большие хоромы. Это мнение в отделе не очень популярно и сторонников у него немного…
– То есть круки на польях остафляет не пляска фейри? – разочарованно произнёс Траутманн. – Не их трушные хоровоты ф свете луны?
– Да какие, к дьяволу, хороводы! – дёрнул локтем О’Салливан, не отрывая ладоней от руля. – Когда жертва подходит к воротам в ограде, те открываются и впускают её внутрь. Сопротивляться жертва, как я уже сказал, не может, ноги сами несут её вперёд. Она заходит в обиталище и то уносится обратно в мир sidhe или куда-то ещё.
Мориц Траутманн задумчиво поскрёб подбородок, уткнувшись в снимки.
– Как по мне, расмерчик малофат тля селения. Фосмошно, это тейстфительно einzelnes