ещё один пакет – поменьше, но более плотный. Тот был перевязан обычной ниткой.
– Прямо тайны Мадридского двора, – прокомментировал Зорин, качая ногой от нетерпения.
– Подожди, тут надо аккуратно, – Вика от усердия аж губу закусила. – Лист бумаги тонкий, чернила на нём местами поплыли.
– Что это? – Вадим сдвинул брови.
– Письмо, – протянула Вика, посмотрела на Вадима. – Почти вся первая строка размыта, интересно, кем и кому оно было написано?
Глава 8
– Чтобы это узнать, надо прочесть, – отозвался Вадим, он лёг ближе к спинке дивана, приглашая супругу устроиться рядом с ним. Виктория, подогнув под себя ноги по-турецки, так и сделала. Поправила очки, откашлялась:
– «… Давно собиралась тебе написать, однако никак не могла себя заставить это сделать. И дело не только в том, что я осознанно приняла решение никогда не жить в деревне, я решила начать искать свою мать. Да, настоящую мать. Я уже давно знаю, что вы с отцом мне не родители. Сколько же вы планировали это от меня скрывать? И неужели не боялись, что рано или поздно кто-нибудь в Беляниново мне расскажет правду? – Вика опять посмотрела на мужа. – Вадюш, я пока ничего не понимаю, – призналась она.
– Я тоже, но в тоне письма чувствуется обида, – рассудил он.
– Да, пожалуй, – она пробежала глазами письмо дальше, но тут же вернулась к тому месту, где закончила. – «… Ты можешь считать меня неблагодарной, думать всё, что угодно, но мне всегда казалось, что я не на своём месте. Мне не нравился этот дом, его обстановка, его простота и грязь, которую вы приносили со двора. Печь, которую надо было всё время топить, отсутствие элементарных условий и удобств, хотя твой муж и старался улучшить что-то в доме. Но мне всё равно казалось чужим то, где я живу. А потом появление на свет сестры, то есть я думала, что она мне сестра, а теперь знаю, что она, как и вы – чужие мне. – Вика остановила чтение, целый абзац пришлось пропустить из-за того, что чернила на нём совсем растеклись, следующий абзац сохранился частично. Почерк был мелким, почти бисерным, это тоже затрудняло чтение.
– «… Да, чужие. И я стала это особенно замечать, когда ты нянчилась со своей родной дочерью, как ты на неё смотришь, как целуешь, как держишь на руках… – Вика опять остановилась.
– Я знаю, о чём ты подумала, – Вадим стал гладить плечо жены, – но этот случай не имеет к нам никакого отношения, Валя знает, что она нам не родная и не станет упрекать и предъявлять претензии, я не сомневаюсь, – убеждённо сказал он.
– Но она может догадаться, что Василису я люблю больше, просто потому что она мне родная по крови, – Вика нахмурилась, – если быть совсем откровенной, то это так и есть. Я уделяю, и буду уделять ей больше времени, чем Вале.
– Правильно, потому что Васька просто ещё маленькая. Будь Валя нашей родной дочерью, ты бы точно также возилась с Василисой больше, чем с ней, – объяснил Вадим, поправляя подушку.
– Зорин, знаешь, за что я тебя так люблю? – совершенно серьёзно спросила Виктория.
– Знаю, –