ему голову. Хватит. Наигралась. Завтра же мы уедем из Ванагории. А тебя ждёт ссылка в дальнее поместье, где ты сдохнешь одна, всеми забытая и заброшенная.
– Вам не удастся настроить Эйдана против меня. Он меня любит, – повторила я уже не так спокойно.
Виконтесса знала, на что надавить, чтобы пошатнуть уверенность.
– Любит. Но ненадолго. Мужская любовь быстротечна. Пострадает немного и забудет. С глаз долой – из сердца вон. А я уж точно обеспечу ему невесту. Скучать он точно не будет.
– Вы всё равно не сможете нас разлучить, – сжимая кулаки, прошептала я.
– Не надо сваливать всё на меня, Селина. Ты сама виновата. Так что пожинай плоды.
– Мама?…
Мы с ней так увлеклись разговором – она злорадствовала, а я пыталась доказать ей и себе, что для нас еще не все кончено, – что не заметили, как в мои покои бесшумно вошёл Эйдан.
Интересно, как долго мужчина стоял и сколько успел услышать? За себя я не волновалась. Всё сказанное было от чистого сердца, и я, если понадобится, вновь готова была повторить, причем неоднократно. Лишь бы поверил. А вот леди Франсине так не повезло. Она показала своё истинное лицо, которое столько лет успешно прятала под маской благочестивой и кроткой леди, и как на это отреагирует сын, еще неизвестно.
Я перевела взгляд с Эйдана, который продолжал стоять в дверях, на его мать. Женщина побелела, светлые глазки бегали туда-сюда, и она явно не знала, что делать. Но надо отдать должное, виконтесса быстро взяла себя в руки.
– Эйдан, сынок, – ласково пропела леди Санроу, нацепив на лицо сладкую улыбочку, и направилась к сыну. – Что ты здесь делаешь?
Не помогло.
– А ты? – сухо спросил он, даже не удосужившись посмотреть на мать. Его глаза были прикованы только ко мне.
– Я? Уже ничего, – она взяла его за локоть, попыталась развернуть и вывести прочь отсюда. – Уже ничего. Нашу карету подали? Пора ехать. Не хочу больше оставаться в этом доме. Это так ужасно. Так ужасно. До сих пор не могу поверить.
Я осталась стоять на месте, смотря на жениха и ожидая дальнейших действий. Уйдет или останется? Бросит или простит?
От волнения у меня перехватило дыхание и взмокли ладони.
– Мне надо поговорить с Селиной, – произнёс молодой мужчина, освобождаясь из цепких рук матери.
Но она не хотела так легко и быстро сдаваться.
– Милый, тебе нельзя находиться в покоях с этой…
– Матушка, выбирайте выражения.
– Мы должны уехать. Прямо сейчас, – её голос утратил ласковые нотки, став холодным и требовательным. Длинные пальчики с силой сжали ткань тёмно-зелёного камзола.
– Подождите меня в общем холле.
– Эйдан!
– Матушка, – не менее ледяным тоном ответил он. – Оставьте меня с невестой наедине. Сейчас!
Я вздрогнула.
Никогда не слышала, чтобы Эйдан разговаривал с кем-либо в подобном тоне. На ум пришла мысль: а так ли хорошо я его знала, как мне казалось? Те короткие непродолжительные встречи в стенах Академии,