маленькие магнитные шахматы. Сначала было забавно: среди тарелок с супом, салатами и котлетами миниатюрная шахматная доска, а потом игра затянула, и на тарелки я уже не обращала внимания.
После Аниных слов я стала проще относиться к шахматным боям за обедом, а по вечерам соглашалась через раз, ссылаясь на занятость. Наверное, именно поэтому Вадим пытался «подкупить» меня, экспериментируя каждый раз с необычными чаями. Заметив мою заинтересованность, он стал этим пользоваться: ну, что может быть прекраснее цветка, задумчиво распускающегося в стеклянном чайничке? При этом он был предупредителен и вежлив: то стул отодвигал от стола и помогал придвинуть, когда я садилась (давно я с таким не сталкивалась), наливал чай, как только он заканчивался в моей чашке, открывал дверь кабинета и придерживал ее, когда я входила и выходила. В общем, случались все те моменты, о которых читаешь в старинных книгах или видишь в фильмах, но которые в силу современной эмансипации и идей равенства полов давно канули в Лету. Тем было интереснее все это не только наблюдать со стороны, а быть непосредственным участником.
За шахматными партиями проходили неспешные разговоры. Рассказывая о детстве, Вадим упомянул своего брата, с которым он тоже играл в шахматы. Они всегда соревновались, и в спорных ситуациях, не желая дальше договариваться, брат просто отнимал, бравируя тем, что он старший, хотя по силе они были равны. Я была единственной дочерью своих родителей, но сложные перипетии в отношениях с братом наблюдала у своей подруги. Иногда были свои минусы, а иногда и плюсы. Брат подруги почему-то третируя ее дома, тем не менее в школе защищал от обидчиков, навешивая им щелбанов в качестве демонстрации силы и обещая еще бо́льших санкций, в случае «если чего».
В приюте с делами тоже все было хорошо, вновь прибывшие котята перешли на паштет, но на объявление девочки в чате дома никто не откликнулся. Сомневаясь, что надо встревать, но в тоже время, не желая подорвать веру ребенка в мир взрослых, я не выдержала и написала ей следующим вечером. Через пять минут у порога моей квартиры с коробкой в руках стояла щуплая девчушка с небрежным хвостом рыжих волос, россыпью веснушек на лице и огромными выразительными глазами, в которых было столько ожидания, что я не удержалась.
– Ну, привет. Проходи, – сказала я вслед уже проскользнувшей ужом в мою квартиру девчонке и поняла, кого она мне напоминает – Пеппи Длинный чулок. – Звать-то тебя как?
– Аня! Они ничего не едят!
– Аня, значит, – ухмыльнулась я. – Ну, показывай, что у тебя.
Это были новорожденные котята еще с закрытыми глазами, которым было дней пять от силы, и были они в плохом состоянии.
– Чем кормила?
– Я купила паштет для котят, они не едят.
– Конечно, они есть не будут, они еще молоко должны пить. Нужно поить из бутылочки каждые три часа, взвесить каждого перед этим, контролировать привес, а потом обязательно массировать животики, как это бы делала мама-кошка. И грелку еще можно положить.
– Мне