он не убил её, когда была возможность?
Сайлас покачал головой и вытащил из кармана сверкающей белой мантии рваный и запятнанный лист бумаги со стёршейся по краям позолотой.
– Это нашли у тебя при обыске. Такой интересный документ.
Он положил листок на стол. Строки, написанные рукой Арена, едва виднелись под потёками воды и пятнами крови.
– С одной стороны, она предаёт меня. С другой, – Сайлас перевернул бумажку, – она предаёт тебя. Загадка. Следует сказать, мы не были уверены, как распорядиться вот этим, особенно в связи с вашим визитом в мой прекрасный город. Скажи мне, как ты считаешь, кому на самом деле принадлежит её преданность?
Рубашка Арена прилипла к спине, в нос ударил едкий запах пота.
– Учитывая нынешние обстоятельства, я бы сказал, что ответ очевиден.
– На первый взгляд, возможно. – Маридринский король пробежал пальцами по проклятой бумаге. – Могу я узнать, кто убил Мэрилин?
– Я.
Ложь выскользнула вперёд мысли, прежде чем Арен задался вопросом, почему ему кажется, что обман необходим.
– Нет… – протянул Сайлас. – Не думаю, что это был ты.
– Думай как хочешь. Без разницы.
Сложив бумагу, отец Лары наклонился и засунул её за ворот рубашки Арена.
– Позволь рассказать тебе историю. Историю о девушке, выросшей в пустыне со своими любимыми сёстрами. О девушке, которая услышала, что её собственный отец намерен убить её и десять её сестёр, и предпочла не спасать свою жизнь, а рискнуть ею, чтобы спасти остальных. Выбрала вместо побега в определённое будущее обречь себя на тёмную судьбу. Всё ради спасения их драгоценных жизней.
– Я слышал эту историю.
Кусочками. От Лары. И от её сестры, которую она убила.
– Слышал, возможно. Но понял ли ты её суть? Ибо каждая хорошая история может чему-то научить.
– Что ж, прекрасно, просвети меня. – Арен приподнял скованные запястья. – Я обречён быть слушателем.
Сайлас усмехнулся.
– Девочка была полна решимости и буквально помешана на том, чтобы защитить жизни своих сестёр. Зачем же ей было отнимать жизнь у одной из них?
– Мэрилин угрожала остальным.
– Остальных там не было. Она располагала запасом времени, но вместо того чтобы воспользоваться им, свернула своей сестре шею. Что наводит меня на мысль, Арен, будто в тот момент под угрозой оказалось нечто куда более ценное для неё.
Арен живо вспомнил ту ночь. Лицо Лары, когда она увидела его на коленях, с ножом её сестры у горла. Как она судорожно обшаривала взглядом комнату – но искала не способ убежать, а выход из неразрешимой ситуации. Выбор был однозначным: его жизнь или жизнь Мэрилин.
Сайлас Велиант наклонился над столом, не обращая внимания на то, что оказался в пределах досягаемости Арена.
– Я дал своей дочери обещание, Ваше Величество, – сказал он с ядовитой насмешкой. – Я пообещал, что если она когда-нибудь предаст меня, я убью её самым ужасным способом из возможных. И я всегда держу слово.
Маридринский ублюдочно-синий. Цвет глаз этого человека. И Лары.