теплом и дружелюбием. Но не только. Что-то с её Саем творится не то.
– Как здоровье твоей матушки?
– Спасибо, неплохо. – Энн слегка поморщилась: – Отец Маккена сегодня интересно отвечал на вопросы, да?
– Да… – Друг витал где-то далеко и едва не ступил в артефакт, созданный лошадками фермера Росса. Энни решилась на робкий вопрос:
– Тебя что-то тревожит, Сай? В последнее время ты сам не свой.
Сай бросил на неё быстрый взгляд и сперва отмерил дюжину шагов своими длинными ногами, за которыми Энн было иной раз непросто поспевать, а затем негромко спросил:
– Что у тебя за оболочка, Энни?
Энн округлила глаза и постаралась покраснеть, как положено любой приличной девушке, когда ей задают настолько из ряда вон нескромный, прямо-таки интимный вопрос. Интересоваться чужой оболочкой – всё равно что цветом исподнего: другая и другая, не твоё дело. Если только не…
О боже! Неужели?!
– Дикий Запад, – тихонько пробормотала Энн, потупив глазки и старательно изучая носки своих ботинок.
– Серьёзно? – Сай был удивлён: – Я же в нём жил подростком.
– Я знаю, – прошептала Энни совсем уже еле слышно.
Вот сейчас. Сейчас…
Саймон обдумывал следующий вопрос ещё дольше обычного: они успели свернуть с главной улицы, и Энн даже умудрилась как ни в чём не бывало обменяться приветствиями с миссис Макбейн и мисс Бергеман. Ну и наряд! Кокошник-то, кокошник – Господь всеблагой, и откуда она берёт эти расцветки?
– А у тебя никогда не бывает чувства, что ты выбрала неправильно?
Вот. Вот оно! Энн едва не подавилась воздухом, и да простит её отец Маккена:
– Ещё как!
Поворот к её дому они уже миновали и теперь шли по окраине: дома здесь уже не подпирали друг друга, стояли пореже, между ними торчали несчастные усохшие кустики с одним-двумя листочками, вот ведь климат. Сай явно направлялся к их любимому месту у речушки, в летнюю пору скудевшей до вялого ручейка. У Энни почти совсем нет кредитов… Да и Саймон не из богатых, уж ей-то известно. Но может, он что-то откладывал? Ох, вот бы на двоих закачать какой-нибудь тропический остров и поселиться там в тростниковой хижине на белоснежном пляже, но это, конечно, жутко дорого, и…
…И что он теперь-то, ради всего святого, как воды в рот набрал?!
– Но ведь это же не навсегда, – решилась прервать молчание Энн. – Если экономно вести хозяйство, я уверена, можно скопить достаточно кредитов, чтобы…
– Ах, Энни, Энни, – Саймон покачал головой, и в голосе его зазвучала такая снисходительная грусть, что Энн встревожилась. – Ты ведь совсем не видела мира. Две викторианские Англии в детстве и юности, теперь Дикий Запад – что почти одно и то же… Ты не знаешь жизни, как знаю её я.
Ручей был прямо впереди. О чём красноречиво свидетельствовала цепочка овечьих следов, намертво впечатанных в глинистую почву. Следом за Саем, обходя пучки сухостоя, Энн добралась до старой, немыслимо выгнутой ивы с толстым стволом,