профессор простер руку, успокаивая расшумевшуюся толпу.
– Я хочу пригласить Фан Му, набор две тысячи четвертого года, с криминологического подразделения юридического факультета, выйти на сцену и сказать несколько слов. – Он наклонился к микрофону и повторил: – Фан Му! Вы здесь?
Фан Му остолбенел. Ду Ю пришлось несколько раз толкнуть его локтем, прежде чем он вышел из ступора и медленно поднялся.
Щелчок. Луч прожектора упал на него, осветив заодно сидевших рядом.
– Ну что же вы? Идите сюда, – воскликнул проректор Ци, лучась энтузиазмом.
Прожектор слепил глаза. Растерявшись, Фан Му завертел головой. Студенты в его ряду уже поднимались, пропуская его к проходу. Поняв, что ничего другого не остается, он протолкался мимо них и пошел по лестнице к сцене. Прожектор следовал за ним. С обеих сторон щелкали камеры.
«Какая длинная эта лестница! Я что, еще не возле сцены?» – изумлялся про себя Фан Му. Белый свет бил ему в лицо, он практически ничего не видел. У него кружилась голова и казалось, что он вот-вот упадет.
«Надо бежать – спасаться. Взять и раствориться, словно облачко дыма».
Торопясь продолжить, проректор Ци подошел к краю сцены. Стоило Фан Му приблизиться, как тот протянул ему руку и втащил наверх. Потом, опустив ладонь ему на плечо, подтолкнул Фан Му к микрофону.
– Очень хорошо, – сказал он. – Пожалуйста, Фан Му, поделитесь с нами своими соображениями.
Фан Му застыл. Беспомощно поглядел на толпу людей перед собой. Все взгляды были прикованы к нему. В них читались самые разные чувства: любопытство, удивление, раздражение, восторг – и зависть.
«Я сплю, и мне снится кошмар. Надо проснуться, и он закончится».
Прошло не меньше тридцати секунд, прежде чем Фан Му заставил себя открыть рот. Но единственным, что он сумел пробормотать, было:
– Я…
Профессор Ци, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу у него за спиной, не выдержал:
– Расскажите всем, как вы помогли Департаменту общественной безопасности раскрыть дело.
В резком свете прожектора лицо Фан Му стало белей бумаги. По лбу струйками бежал пот. Челюсти сжимались, будто в спазме.
Весь зал задержал дыхание, уставившись на него. Фан Му молчал.
– Ну ладно, – сказал проректор, теряя терпение. Он встал к микрофону и натянуто улыбнулся. – Молчание порой красноречивее любых слов. Я уверен, что Фан Му многое мог бы нам рассказать, но сейчас он, похоже, немного нервничает. Ничего, Фан Му. Пожалуйста, идите на свое место.
И тут же к Фан Му вернулись силы. Он быстро отступил от микрофона и сошел со сцены. Но вместо того чтобы вернуться на скамью, двинулся дальше по проходу, не обращая внимания на любопытные взгляды и настойчивый шепот. А потом скрылся за дверями.
– Алло? – Голос Тай Вея звучал холодно и равнодушно. В трубке молчали. – Алло? Кто звонит?
– Это ты сообщил мое имя отцу девочки?
– А-а, вот это кто! – Тай Вей рассмеялся, и его голос потеплел.
– Ты!
Тай