вот этот плов, – показал я ей пальцем, – вот отсюда, отсюда и отсюда.
Дождавшись, когда служанка покорно возьмёт пальцами из трёх наугад выбранных мною мест в блюде и съест, я быстро, следя за руками девушки, пока она ничего туда не подсыпала, пододвинул плов к себе.
– И компотик отпей, пожалуйста, то есть сорбет. Ага, хорошо.
Так она перепробовала все блюда, и я, дождавшись, когда истечёт положенный срок, принялся с аппетитом всё поглощать.
Посматривая на всё так же неподвижно сидящую Гюльчатай, сполоснул пальцы в чаше с водой, поинтересовался:
– Ну расскажи, что обо мне говорят?
– Ничего, господин, – тихо произнесла та.
– Совсем ничего?
Откинувшись на подушки, я вгляделся в симпатичную девчушку, нервно теребящую пальчиками ткань шаровар.
– Совсем, господин, – ответила она, стараясь не смотреть на меня.
– Странно. Что, никто пока даже не говорил, что я на ужин кушаю девственниц?
Я иронизировал, но девушка внезапно вздрогнула и сжалась.
– Ты что, – от изумления я приподнялся и, придвинувшись ближе, пальцами взял её за подбородок, заставляя взглянуть на меня, – и вправду боишься, что я тебя съем?
Собеседница моя задрожжала ещё сильней, а затем ответила:
– Нет, господин, не этого.
– А чего?
– Говорят, – набравшись толики мужества, начала Гюльчатай, – что вы выпиваете из девушек жизненные силы и молодость, чтобы самому оставаться молодым.
– Это с чего вдруг? – опешил я.
– Другие девушки, что были тут до меня, заметно постарели. Это все говорят.
– Ничего они не постарели, – ответил я, отстраняясь и снова облокачиваясь на подушки, – это всё стресс и излишние переживания. Да и зачем мне красть их молодость? Я и так не старый.
– Говорят, господин, – ещё тише произнесла девушка, – что на самом деле вы – старый злой колдун, который околдовал нашу госпожу. Вы только выглядите молодо, а на самом деле вам уже сотни лет.
– Мда… – вздохнул я. – Какая же невежественная серость. То-то меня сюда в беспамятном состоянии привезли да окольцевали. Скажи лучше, а не злоумышляет ли кто напасть на меня?
– Что вы, господин, – вскинулась служанка, – кто же нападёт на такого могущественного колдуна? Наоборот, все боятся, что вы нашлёте на них мор или болезни.
“Ну хоть что-то положительное в образе колдуна. Если боятся, то не нападут. Впрочем, слишком сильный страх может толкнуть на крайние меры. Пусть боятся в меру”, – решил я.
– Значит так, Гюльчатай, – я добился того, чтобы она вновь посмотрела на меня, – передай остальным, что я не буду насылать на них никакие проклятия и болезни, пока моей жизни ничего не угрожает. Поняла?
– Поняла, господин, – кивнула она.
– Ну раз поняла, тогда собирай всё со стола и пойдём, провожу тебя до выхода.
Выпроводив служанку, я, довольный, что внятно и доходчиво объяснил всё той, направился дальше изучать доставшуюся мне библиотеку.
Да,