заметно холоднее, но весна подходила к концу, а я все думал, как же сделать предложение Мелл. В моей голове она уже была моей женой, но, как известно, у женщин все иначе, и я должен был сделать это так, чтобы это был самый счастливый день в ее жизни. Я должен был сделать так, чтобы каждый ее день был самым счастливым.
Она же, казалось, и так счастлива, просыпаясь рядом со мной каждое утро, но мне всегда хотелось сделать больше для нее. Я каждый раз любовался ей, и, даже сейчас, стоя на этом пляже в бежевой куртке, зеленом шарфе и простых джинсах, она была прекрасна. В ней все было прекрасно, а особенно я полюбил ее золотые глаза, светлые мягкие волосы и нежную, легкую улыбку.
Не смотря на все хорошее, мы не забывали об опасностях, которые угрожали нашему миру, и основном все наши плохие мысли были о Рэе. Каждый вечер группа из Хранителей и Охотников отправлялась в патруль по окраине острова, и сегодня я и мой сын к ним присоеденились.
– Как думаешь, – спросил меня Люк, когда мы проходили через небольшой лес, – Она решиться прийти сюда? В смысле, она же знает, что нас здесь тысячи… десятки тысяч. Она же не глупая.
– Верно, – усмехнулся я, – Она очень умна, поэтому у нее остались последователи, которые готовы на любые безумства ради нее.
– Как и у Алекс, – хохотнул Люк.
Я засмеялся.
– Да, в этом они похожи. Но она использует свой ум и харизму во благо. А Рэя…
– Ради своего блага, – закончил сын, улыбаясь, – Для каждого ведь свое «хорошо».
– Ты прав, – кивнул я, – Рэя тоже считает, что действовала во благо нашего народа. Но запомни – если для твоего «хорошо» ты жертвуешь тысячами жизней, ничем хорошим в итоге это не обернется.
– Я знаю, – выдохнул Люк, убирая ветки деревьев от лица, чтобы пройти, – Мне ее даже немного жаль.
– Правда? – удивился я.
– Ага, – кивнул он, – Она ведь по-прежнему думает, что этого жаждет ее народ. В смысле, все чистокровные Хранители. И даже не подозревает, как ошибается.
Я помолчал, обдумывая его слова, а потом продолжил:
– Поверь мне, она понимает, что делает. И она знает, что тысячи смертей – это не есть хорошо. Нет смысла жалеть того, кто не считает преступлением геноцид среди своего же народа.
Люк посмотрел на меня моими же глазами.
– Я не могу не жалеть ее, у меня же есть чувства. Я к тому, что, допустим, для тебя сейчас настал рай – наши народы объединились на этом прекрасном острове, мы живем в мире и согласии, и для нас это хорошо. А для нее – оказаться здесь, жить бок о бок с полукровками и Охотниками – это настоящий ад. Или же для любого другого Хранителя, который хотел бы жить среди обычных людей обычной жизнью и ничего не знать обо всем этом.
Я положил руку ему на плечо.
– Я и не знал, что ты об этом так много думаешь. Тебя это беспокоит?
– Нет, – улыбнулся