ты позволишь ему?
Сестра была невозмутима, стояла вытянувшись по струнке и отчеканила:
– Мы заботимся о тебе, Ло.
Видела, что спорить с ними было бесполезно, стояла на постели и задыхалась от обиды и несправедливости, попутно прикидывая высоту от моего карниза до земли, словно прочитав мои мысли отец тут же опечатал окно магией.
– К дьяволу вашу заботу и завтрак туда же, и вас всех! Он принял меня. Принял! Я выиграла, отец.
– Не выиграла. Он тебя просто осудил, не обольщайся. Так поступают с преступниками, Алоиза. Ты не соискатель, ты для него преступница.
Стиснула зубы, и первые слёзы навернулись на глаза. Ещё недавно я была так счастлива, и вот теперь все стало ещё хуже. Двери в спальню закрылись за папой и сестрой, а все щели тут же подсветило синим и опечатало. Мне никак не сбежать, и я вновь завишу от решения Гидеона Дайхарда, но в этот раз он может уже не выстоять.
– Пожалуйста, ещё разок, дайте мне шанс, – одними губами попросила холодный эфир и рухнула обратно на подушку, в ожидании своей участи.
Ненавижу чувствовать себя настолько беспомощной и зависимой…
Глава 8
Гидеон
Впервые за долгое время уснул без проблем. Просто положил голову на подлокотник дивана, накрылся шинелью и проспал без снов, пока звенящий голос не ворвался мои мысли жалобным:
– Пожалуйста, Гидеон.
Веки дрогнули, но открыть я их не смог, тело словно оставалось во власти тягучей дрёмы, и я был не в состоянии из неё выбраться. Из темноты до меня доносились хаотичные обрывочные фразы:
– И почему папенька не сыскал мне такую партию? – вопрошал уже игривый голосок.
Понятия не имею почему, но сразу осознал, что вопрос адресовали мне, только у меня все ещё не получалось взять тело под контроль и ответить, что этот папенька, верно, плохо или слишком хорошо меня знает, зато холод вокруг меня начал развеиваться, и прямо напротив меня появился мощный источник тепла. Он танцевал перед слепыми глазами, окутывал приятным онемением руки и плечи, пробуждал странную жажду на кончике языка, склеивал что-то внутри, заливая терпкой смолой.
– Я ни о чём сейчас не жалею, капитан Дайхард.
Жар стал концентрированнее, дразнил до немощной дрожи. А я вот жалел, что не могу двинуться с места и коснуться наваждения.
– Я все ещё пьяна.
Сглотнул. Жжение на губах и в горле уже было невыносимым, словно и до меня вдруг, наконец, добралось опьянение, которое я не испытывал годами, и сейчас мне безумно хотелось ещё. Ещё этого странного чувства, превращающего меня в жадного глупца. Но сейчас я полностью зависел только от её решения. В ушах звенело от зашкаливающего пульса, а жажда тепла начала охватывать уже всё тело, острой болью отдавая на подушечках нетерпеливых пальцев. Коснуться, понять что не сошёл с ума.
– … от счастья.
Дышал урывками, страдал от беспомощности, как вдруг все закончилось, тепло мягко вошло в моё тело дразнящим поцелуем и прощальным отчаянным:
– Пожалуйста,