Вика.
ВИКА. Я просто пытаюсь понять. Ты-то для себя понял, из-за чего остался один?
МАКАРОВ (проводя ладонью по лицу, утомленно). Здесь нет одной причины. И быть не может. Просто они копились-копились… И, наконец, мы устали. Устали с ними бороться.
ВИКА. А по-моему, вы просто привыкли друг к другу. Настолько, что перестали чувствовать. И для тебя, склонного к доверию внутренним ощущениям, это превратилось в преграду.
МАКАРОВ (поднимаясь с подоконника, слегка раздраженно). Все не так просто, пойми. Чтобы знать и делать такие вот выводы, надо прожить рядом год за годом. И понять, что…
ВИКА (нетерпеливо). …что совместная жизнь не удалась, что супруги не сошлись характерами, что лучше всего разойтись… Чтобы потом остаться в одиночестве и терзать себя чувством вины. Так?
Пауза. Макаров стоит, опустив голову. Шевелит губами, но не издает ни звука.
ВИКА (в голосе сдержанное беспокойство). Почему ты молчишь? Разве я не права?
МАКАРОВ. Да, наверное… (Помолчав.) Знаешь, мне действительно трудно без нее. Плохо. В наши последние месяцы мне казалось, что я несчастлив с ней. Что мы оба несчастливы. И что расстаться – лучшее решение для нас обоих. Но теперь… Теперь я просто не живу. Вернее, наверное, это тоже можно назвать жизнью… Только уже не жизнью здорового человека. А скорее жизнью ампутанта. Рана затянулась, но конечность уже не вернуть. Остаются только воспоминания о ней. И боль. Которая то сильнее, то слабее, но постоянно с тобой. Повсюду. Этакий закадычный враг.
ВИКА (после паузы). Печально.
МАКАРОВ. Но факт.
ВИКА. Может быть, вам встретиться, обсудить? Ты знаешь что-то о ней?
МАКАРОВ. Знаю. Она вышла замуж.
ВИКА. Вот как.
МАКАРОВ. Да. Вот так. Конец всему. Наверное, вам, женщинам, такие переживания даются легче. По крайней мере, легче, чем мне.
Вика не отвечает.
МАКАРОВ (устало). Все это время единственным доступным лекарством от всех этих моих дурацких мыслей была работа. Жаль, что я не карьерист – после нашего развода я мог бы бросить на это все силы и получить от «движения по ступенькам» хоть какое-то удовольствие… А так я просто тупо вкалывал. С утра до вечера на заводе. Брал халтуру домой. И все с одной только целью – отвлечься, забыть. Вспомнить, как это – быть одному и не жалеть о том. Не нуждаться ни в ком. Конечно, у меня плохо получалось и вряд ли уже когда-то удастся… Освободиться. Начать жизнь заново. Но все же это был выход, пусть и нехитрый. Наверное, оттого мне особенно тяжело сейчас, когда меня уволили. Когда меня оставили… наедине с собой. (Замолкает, затем говорит бодрее, словно опомнившись.) Ну да ладно. Надо как-то пережить этот период, отыскать себе новую работу, и тогда… (Спохватывается.) Эй! Вика? Ты здесь?
ВИКА (негромко). Да, здесь.
МАКАРОВ (смущенно). Кажется, я наговорил лишнего.
ВИКА. Нет-нет, просто… (Помедлив, озабоченно). Нечасто доводится слышать такие слова. Тем более от мужчины.
МАКАРОВ (неловко усмехаясь). Может быть, мужчины из твоей жизни просто не бывали так откровенны?
ВИКА (задумчиво). Может быть.
МАКАРОВ. Что ж, тогда тебе тоже стоит изучить нас получше.
ВИКА