Боря… он такой, такой замечательный!
Сердце таяло на морозе, розовые очки на глазах покрывались дополнительными плотными слоями сладкой глазури, и через них снисходительно поглядывающий на неё Борис выглядел великодушным, любящим, прекрасным! Самым-самым прекрасным мужчиной на земле!
– Бабуленька, правда, он хороший? – Мила закружилась в прихожей.
Живность переглянулась недоуменно.
– Хто? Хде? – тявкнула Фокса. – Это о ком она?
Если бы Елизавета Петровна была более простодушным человеком, то она бы не сдержалась, и слова, рвущиеся с языка, сильно расстроили бы Милу. Но женщина подобного склада характера, прожившая определённое количество лет, умеет играть с любых позиций и любыми фигурами.
– Очень! Просто замечательно хороший юноша, – Елизавета Петровна подмигнула Миле. – Теперь, ты может, поужинаешь? А то клевала, как птичка!
– Да, при Боре как-то неловко! – призналась Мила.
– Ещё бы… – подумала её бабушка, – Он же калькулирует каждый кусок!
– Наверное, я просто не привыкла ещё к нему, – Мила обняла Елизавету Петровну. – Как я рада, что ты не ругаешься!
– Да почему я должна ругаться, смешной ты мой ребёнок? – Елизавета Петровна хитро подмигнула Буне, принявшей заговорщицки-понимающий вид.
– Мне показалось, что он тебе не понравился. Понимаешь, у него просто никогда не было животных. Он не понимает, что для нас это нужно! Необходимо!
– Жаль, что тебе придётся привыкать жить без них… – Елизавета Петровна щедро накладывала в тарелку внучки её любимые лакомства.
– Почему без них? Ты что? Неее, я его переубежу. То есть переубедю! – Мила рассмеялась, моментально напомнив Елизавете Петровне себя в возрасте четырёх лет. Тогда она приволокла с улицы сбитого машиной голубя и шла убеждать родителей его оставить. Кстати, убедила. Но голубь, ко всеобщей радости, через пару дней пришёл в себя, а ещё через неделю, полностью избавившись от последствий сотрясения мозга, улетел.
– Ну и хорошо… Тортик будешь? – Елизавета понимала, что переубедить Бориса можно только с помощью пересадки головы, но даже если бы это было возможно, этот гибрид вряд ли стоит Борисом считать. То есть, его переубеждение – дело заведомо безнадёжное! Но даже у нормального человека иногда включается режим: «Умный в гору не пойдёт, умный гору прокопает», что уж говорить о человеке, влюблённом первой «всерьёзной» влюблённостью.
– А у нас есть тортик? – удивилась Мила.
– Конечно. Твой любимый. Птичье молоко. Я купила на случай, если Боречка не сочтёт нужным что-то принести к чаю, но потом подумала, что это может его шокировать. Ты же знаешь, у нас Фокса с ума сходит даже от его запаха.
– Да уж… Зрелище собаки, которая ест тортик, пусть даже чуть-чуть, Боре пока не по плечу!
Мила была убеждена в том, что она справится и Боря скоро сможет выдержать и такое! А пока просто наслаждалась болтовнёй с бабулей, бутербродами и чаем с тортиком. Она и не заметила, что ей значительно приятнее,