под ногами путаешься? – змеей зашипела Карина, а две ее подружки стояли рядом, и как дурочки хихикали.
– Ну ты прямо молодец, – подняла я большой палец вверх, а потом отвернулась и продолжила собирать свои вещи, – сразу видно интеллект, деловую хватку. Что хотела-то?
– А ты, смотрю, больно храбрая? – ощетинилась девушка.
– А ты, смотрю, не в силах сформулировать свою ко мне претензию? – подняла я на нее свой усталый взгляд. Вот же пристала, зараза.
– Что? – потянула Карина, а я только вздохнула и закатила глаза.
– Да ничего. Давайте, девочки, до завтра, – махнула я и только было хотела пройти мимо, но королева красоты не дала мне этого сделать, полностью преграждая мне путь.
– А я тебя не отпускала, – усмехнулась Пелех.
– А-а-а, так ты меня, оказывается по какому-то особому делу задержала? Так что ли? А я думала, что просто у вас под ногами нечаянно запуталась, – хмыкнула я, присела за парту и принялась смиренно ждать окончания этой мыльной оперы.
И-таки дождалась. Карина подошла, нависла надо мной и угрожающе зашипела:
– Демид – мой. Ясно, новенькая?
Я же только рассмеялась и согласно кивнула:
– Да и слава богу!
Карина как-то от моих слов даже подзависла, смотря на меня и глупо хлопая глазами. Ну что непонятного я сказала?
– Еще вопросы будут? – спросила я и демонстративно посмотрела на наручные часы.
– Лучше не зли меня, новенькая и считай, что я тебя предупредила, – развернулась и вместе с подружками, свиньей вышла из аудитории.
Да уж, спасибо, товарищ Погремушка, подкинул ты мне проблем в последний учебный год, ничего не скажешь. Только вот, ожидаемо, это были еще цветочки, ибо расчудесный Демид Громов сдаваться не хотел и решил окунуться в приторную романтику.
Только вот не учел расписной, что я сладкое не люблю, а на шоколад у меня вообще аллергия. Но этот, с позволения сказать, ухажер с маниакальной настойчивостью таскал мне каждое утро что-то из сладостей: макаруны, донаты, конфеты, пирожные и так далее по списку. Сначала я пыталась игнорировать его подарки, но и Громов был как баран упертый и смекнул все это добро приносить за общий стол на большую перемену. Друзья мои от такой щедрости, конечно, обалдели и поглощали все это дело за милую душу. Предатели!
Пелех же, на все эти красивые жесты смотрела с выражением такой неописуемой зависти на лице, что мне даже стало ее чуточку жалко. Вот же вселенская несправедливость и закон подлости в исполнении, ни дать ни взять…
Но на одних сладостях Громов не остановился. Вместе с тем, он начал мне писать просто тонны сообщений каждый божий день. Вот несколько, так сказать, из необузданного:
«Обычно я не веду себя так настойчиво, но тебя увидел и пропал. Без шуток!»
Ну-ну, ага-ага, да-а-а-а…
«Я все время думаю о тебе, наверное я и правда влюбился…»
Конечно думает, спор-то проигрывать, ой, как не хочется. Или вот еще:
«Агата, сегодня мне приснилась наша свадьба. Тебе невероятно идет