пейзаж – до дома остается всего ничего. Я то и дело проваливаюсь в дрему, но все равно замечаю, когда телохранитель неожиданно тянется к гарнитуре в ухе и прикасается к ней, принимая входящий вызов. Из-за того, что Айден продолжает молчать, я уже всерьез сомневаюсь, не поправлял ли он устройство просто так.
– Понял, – наконец кратко отвечает он и снова касается гарнитуры, чтобы завершить звонок. Кинув на меня взгляд, Айден лаконично сообщает: – Когда приедем, тебе стоит сразу подняться в комнату и не выходить в течение часа. У мистера Мэйджерсона рабочая встреча.
Хочу уточнить, чем я могу помешать встрече, если отец заверяет, что этот дом – и мой тоже, но в итоге решаю промолчать. Такой вопрос все равно был бы риторическим, а слушать очередное тяжелое молчание в ответ мне не хочется.
Миновав главные ворота, Айден проезжает мимо основного крыльца и вместе со мной останавливается возле дверей гаража, ожидая, пока они медленно поднимутся. Обычно он паркует машину уже после того, как высадит меня у крыльца, но не в этот раз.
Из гаража мы перемещаемся в западное крыло дома. На широкой лестнице, ведущей на второй этаж, я замедляюсь: из обеденного зала доносятся едва различимые мужские голоса. Один из них принадлежит моему отцу, два других мне абсолютно незнакомы. Их резкость, раскатистость и хриплость не вызывают ни единой хорошей ассоциации.
– …черта с два, Мэйджерсон! Мы так не договаривались, – один из мужчин заметно повышает голос, отчего я разбираю слова.
Отец спокойно и твердо что-то вкрадчиво отвечает, а секундой позже слышится удар двустворчатых дверей – один из собеседников покинул обеденный зал.
Я вижу его. Украдкой, всего на мгновение, когда мужчина появляется в широком арочном проеме, разделяющем холл и лестницу. Крепкое телосложение, небритое, бугристое лицо и лысая голова. Но главное – разъяренный взгляд, от которого по моему телу пробегает холодок.
Я вздрагиваю от неожиданности, когда Айден прикасается ладонью к моей спине. Только мгновением позже понимаю, что таким образом он меня поторапливает.
Оказавшись в комнате, я выдыхаю. Легкая волна облегчения ложится на плечи, а взгляд падает на электронные часы: почти пять. Значит, я как раз вовремя. Не успеваю включить ноутбук, как тут же на весь экран всплывает уведомление о входящем звонке от Софи. Я невольно улыбаюсь, когда вижу подругу.
Она в своем извечном репертуаре. Вокруг нее шум и гам, в кадре мелькает яростно машущий крыльями какаду – один из любимцев Софи. Попугай сидит на ее руке, раскрыв клюв в возмущенном крике. Где-то на фоне слышна музыка, наверно Софи только что закончила очередной кавер-дэнс. Интересно, изучала ли она новую хореографию или повторяла хорошо знакомые? Я не большой фанат корейской музыки, но с точки зрения перформанса, особенно в исполнении Софи, меня это всегда завораживает.
– Почи, немедленно прекрати! – прикрикивает она на попугая.
Какаду опускает голову, забавно растопырив перья на загривке. От его заискивающего вида Софи заливисто смеется