сухо, отвечаю ему.
Паша прищуривается.
– Решила поиграть со мной?
– Ни в коем случае. Чем быстрее ты дашь мне зарядку, тем быстрее я оставлю тебя наедине с зеркалом, и ты продолжишь восхищаться собой!
Ловлю себя на мысли, что мне это нравится. Вот так подтрунивать над ним. Будто не было между нами разлуки, не было обид и непонимания. Будто мы все еще вместе…
– Правильно, все равно проиграешь, – подмигивает Паша и показывает на выход.
Я фыркаю, но послушно иду за ним.
Пресловутая джакузи оказывается отдельной ванной комнатой, такой большой, что там, помимо огромной емкости для купания, есть этажерки, напольные вазы с живыми цветами, и пара обтянутых белой кожей диванов и стеклянный кофейный столик.
Не могу сдержать восхищенного взгляда. Сама джакузи огромна, целый бассейн в миниатюре.
Нужная мне вещь торчит из розетки рядом с диваном. Подхожу к ней, выдергиваю и замираю.
Потому что Паша стоит прямо за спиной. И если я сейчас разогнусь, то прижмусь спиной к его голой груди!
– Понравилось? – говорит он мне на ухо голосом искусителя. – Могу налить тебе водички.
– Спасибо, но мне хватит душа.
Мне удается вывернуться так, чтобы не коснуться его. Но теперь я стою, прижавшись спиной к стене и прижимая зарядку к груди. Паша упирается руками в стену по обе стороны от моих плеч, усмехается.
– В душе вдвоем неудобно. Давай джакузи налью, потру тебе спинку.
– Три спинку своей невесте.
Это звучит слишком резко и с головой выдает мои чувства.
– Как ты трешь своему жениху? – цедит Паша сквозь зубы.
Его тон становится зловещим. До дрожи, до мурашек.
– А вот это тебя не касается, – прячу взгляд.
– Как тебя не касается то, что мне делать с моей невестой.
– А я и не претендую! – шиплю, ощущая желание причинить ему боль. Вскидываю подбородок, смотрю прямо в его глаза. – Наоборот, мне ее жаль. Тебе же не привыкать бросать беременных женщин? Интересно, она хоть в курсе, где ты сейчас? И что ходишь голым перед бывшей сотрудницей?
Пальцы Паши сжимаются в кулаки. Мое тело пронзает дрожь.
Он опять напирает на меня. Неужели ударит?
Нет. Замирает. Дышит тяжело, кулаки то сжимает, то разжимает. А у меня в висках пульс грохочет как взрывы салютов.
– Я со своей невестой сам разберусь, – наконец, угрюмо бросает Паша и отступает от меня. – Приятной ночи.
– Спокойной ночи, – возвращаю дрожащим голосом.
А он продолжает смотреть. В его взгляде бушует такой сумасшедший коктейль, что едва могу устоять на ногах. Этот взгляд обжигает меня. Заставляет все нервы сжаться в комок.
– В следующий раз стучи, – говорит он, лишь бы последнее слово осталось за ним.
И уходит.
Выдыхаю. Ноги не держат. Я сползаю по стене прямо на пол, обнимаю колени и утыкаюсь в них носом. На глаза набегают слезы.
Кто бы знал, что это будет так тяжело?
Дожидаюсь, пока хлопнет дверь – это значит Островский зашел к себе в комнату. Подождав для