по ночам тайком от всех, беззвучно. Она вставала и подходила к кроватке дочери: спокойное личико, но бровки скорбно приподняты, русые волосики падали на лобик, маленькие ручки сжаты в кулачки – бунтарка. Хорошенький ребенок, созданный для любви и радости. Почему же не было к ней никакой любви? Может, из-за того, что дочка не хотела эту любовь принимать? Лена не слепая ведь: Валюша тянулась, как подсолнушек, к тетке, бабушке, к отцу. Даже соседке Пане улыбалась малышка. А родную маму боялась, беспокоилась. Почему? Чувствовала что-то? Разве так бывает? Видимо, не она – солнце для дочери. Не греющее, фальшивое солнце…
Елена тихонько, стараясь не шуметь, пробиралась на кухню, садилась у окна и долго смотрела на улицу. Город спал, голые деревья отдыхали и ждали зиму, фонари не могли толком осветить темные улицы – властвовал самый мрачный месяц года, ноябрь, предзимье, то самое время, когда чаще всего люди самовольно обрывают свою жизнь, бросая бесценный дар создателю в лицо, как ненужную безделушку.
Скорее бы выпал снег, полегче станет – свежее и светлее. Может, тяжелая мгла не будет так давить, и из души уйдет тоска. Как знать.
4
Зимой, и правда, стало легче. Виталик настоял на переезде в Бор. В детский сад требовались повара. Оклад хороший, место в яслях – без очереди. И давали отличную комнату, большую, светлую. Строились новые дома с просторными квартирами, с лоджиями – только живи и работай в совхозе. Смысла ютиться в коммуналке с тещей не было никакого. Что же – Виталик прав. Как всегда. Начались сборы. Суета, хлопоты, заботы отвлекли Елену от мрачных мыслей. Впереди – новая самостоятельная жизнь, где она, Лена, будет полноправной хозяйкой. А это хорошо.
Квартира в двухэтажном кирпичном доме, прямо напротив сельсовета, столовой и библиотеки. В двух шагах – автобусная остановка. Рядом – небольшая березовая роща – весной хорошо будет здесь гулять с ребенком. Около административного здания – настоящее роскошество – открытый бассейн с фонтаном. Сейчас тут был каток, и местная ребятня на коньках толпилась на синем льду, играя в хоккей. Вот тебе и деревня!
Комната – просто огромная, два широких окна смотрят на восток. Утром зимнее солнце царило здесь, освещая каждый уголок. Лена, отвыкшая от света в маленькой комнатушке-пенале матери, была в восторге. Познакомились с соседями, молодой парой, Таней и Серегой. У ребят тоже была маленькая дочурка Оля, ровесница Валюшки. Значит, если что, няньки есть, можно было сбегать и в кино, и на танцы – дом культуры в совхозе имелся, да какой!
Больше всего Лену поразили магазины. Образцово-показательное хозяйство доказывало свою исключительность наличием таких товаров и продуктов, каких в обычном городе было не сыскать! Двухэтажный универмаг из стекла и бетона вмещал в себя кафе-мороженое, секции промышленных товаров и даже мебельный отдел, в котором супруги сразу, без очередей, в рассрочку купили все, что нужно было для обстановки комнаты: очень модную «стенку», «тройку» – диван и два кресла, журнальный столик и торшер, а заодно раскладной стол