если не шиковать.
– Лиз?
Не поднимая головы, девочка буркнула себе под нос что-то невнятное.
– Чтобы не замёрзнуть, нам с тобой придётся пробежаться, я буду держать тебя за руку, и всё будет все в порядке. Но сначала надо решить ещё одну проблему.
Макар мрачно посмотрел на открытую дверь, за которой продолжало неутешной вдовой лить слёзы небо. Макар был более чем уверен, что убил отчима девочки, проломив ему висок. Никаких сожалений он по этому поводу не испытывал. Тот был «нелюдем», мразью, поднявшим руку на ребёнка, тем более слепого. Нет, угрызения совести его мучить не будут. Однако надо решать, что делать с телом. Самое верное – скинуть в погреб, шикарная гробница для такого упыря… А что дальше – там видно будет, с их везением надо и до этого «дальше» ещё дожить. Макар уже было собрался выйти, как его за руку поймала Лиза.
– Не ходите туда.
Макар взял маленькую ручку Лизы в свою большую мозолистую ладонь и, нагнувшись, поцеловал её в макушку:
– Ну, во-первых, давай уже на «ты», хорошо? А то я себя совсем древним ощущаю. Во-вторых, со мной ничего не случится, там – он махнул рукой в сторону двери – уже всё закончилось, так что ничего не бойся.
Лиза упрямо замотала головой, ещё сильнее сжав ладонь Макара.
– Я не боюсь – она заставила зубы прекратить отбивать чечётку. – Просто ничего не закончилось, он там, просто затаился и ждёт.
Макара кольнуло неприятное чувство, что реальность опять начинает ускользать от него. Прокашлявшись («чёрт, горло дерёт как наждачкой»), он спросил:
– Ты уверена? Ведь он был просто человеком, очень плохим, но человеком, не как тот, из моей квартиры.
– Он «был», – Лиза выделила это слово, – просто человеком. Кто или что он сейчас, я не знаю.
Макар на всякий случай повернулся к двери, чтобы контролировать дверной проём.
– Но откуда у тебя такая уверенность? Малыш, ты пережила сегодня кошмар, я даже не представляю, каково тебе пришлось. Но может быть, ты просто в шоке. Ну и, не знаю… Тебя немного подвела интуиция?
– Я так уверена, потому что… – повисла пауза, наполненная шумом дождя. Лиза, прикусив губу, подбирала слова: – Потому что я теперь очень хорошо чувствую ту, другую сторону. Я ведь теперь тоже не совсем человек. И у него предмет из твоей квартиры, очень плохой.
С последним словом она сделала маленький шаг назад. Лизе вдруг стало очень страшно, что Макар не захочет иметь с ней ничего общего, когда узнает, что теперь в ней живёт волк.
– Да о чём ты говоришь?
Макар с беспокойством посмотрел на Лизу. Но ответить она не успела: в дверях застыла грузная фигура, с которой стекали ручьи воды и грязи, ворот рубашки, выглядывающий из-под свитера, был весь залит кровью вытекшей из страшной раны на лице. Макар глазам своим не поверил, когда разглядел увечье. На бледно-сером, словно брюхо дохлой рыбы, лице отчима отсутствовал нос, по краям рваной дыры висели лохмотья кожи и мяса. Из такой раны у живого человека кровь должна была