борьбы и сверления меня испуганным взглядом, пришла в себя Линея.
– Можете именно так и передать, слово в слово, и укажите автора сих изречений.
Линея помахала прислужницам, а те взглянули на меня, видимо, надеясь, что я исправлю ситуацию. Но я лишь пожала плечами. Я понимала, что такое неуважительное высказывание, возможно, выйдет мне боком. Я бы не хотела, чтобы это дошло до верховного мага, кем бы он ни был. Но слова уже были сказаны, и, если Линея хочет, чтобы меня наказали, то сообщит о них в любом случае не через прислужниц, так сама, а унижаться и просить забыть об этом я не собиралась, уж точно не перед ней. Да и проблема с платьем решена не была.
Но прислужницы не уходили, они усадили меня за туалетный стол и принялись красить и причёсывать.
– Вы плохо меня слышите?
– Леди Линея, нам было приказано привести леди Катарину в порядок, а мы свою работу ещё не закончили и уйти никуда не можем.
Линея взбеленилась, а я старательно скрыла улыбку. Пусть это ещё одно доказательство, что, кем бы ты ни был, твоё слово ничего здесь не значит, коль ты женщина и даже будучи наложницей остаёшься рабыней. Может, в обычной жизни она была выше меня по статусу, но сейчас к нам обоим обращались леди. То есть мы были равны, пусть формально она останется высокородной, но здесь фактически это не имеет никакого значения.
Я смотрела на законченную работу с неверием и восторгом. Слишком другая девушка смотрела из отражения в зеркале.
Вечно запутанные и всклокоченные непослушные волосы были аккуратно уложены в две широкие косы по всему росту, украшенные драгоценными камнями, лицо стало светлее, румянее, глаза золотистого цвета сделали выразительнее. Хотелось коснуться, чтобы убедиться, что это действительно я.
– И что дальше?
– Вам нужно одеться.
Очередная попытка, но я лишь потуже завязала халат.
– Я одета.
– Леди Катарина, вы не можете так передвигаться по замку.
– Ещё как могу, в этом халате я выгляжу куда приличнее, чем в том, что вы ходите на меня надеть.
Я уставилась на них и сложила руки на груди, по моему мнению, это показывало серьёзность моих намерений.
Линея фыркнула и вышла из комнаты, видимо, ей надоело за этим наблюдать.
Одна из женщин понизила голос:
– Леди Катарина, вас накажут за непослушание.
– Уж не знаю, я ещё ничем не провинилась, а меня уже хотят укутать в это.
– Поверьте, вам не понравится, когда наказывают по-настоящему, – последнее было сказано шёпотом, хоть кроме нас здесь никого не было.
Я резко развернулась к женщине:
– Возможно, есть что-то менее откровенное? Ну, должно же быть, может, посмотрите? Пожалуйста.
Я заглянула ей в глаза, выискивая понимание к моему горю. Прислужница тяжело вздохнула. Она смотрела не с сочувствием, а как на непутёвое дитя, что ещё не понимает, о чём говорит.
– Хорошо, я посмотрю.
– А леди Линея имеет какое-то влияние в замке?
– Что вы, нет, все девушки равны. До того, как