дворянству – напористым потомкам тевтонских рыцарей, которые некогда завоевали Ливонию, Эстонию и Курляндию и владели ими до середины XVI столетия. Не выдержав тяжелых ударов, нанесенных Иваном Грозным, Тевтонский орден распался и Ливония оказалась под властью Польши[5]. Поляки проводили жесткую политику – настаивали на употреблении польского языка, соблюдении польских законов, насаждали католицизм, в результате чего ливонские протестанты стали искать защиты у своих единоверцев в Швеции. В 1660 году после длительной борьбы Ливония стала одной из шведских провинций, и на нее распространялась политика шведского королевства, в том числе широко известная и встречавшая повсеместное сопротивление практика редукции[6] Карла XI. После ранней кончины Густава Адольфа шведская аристократия быстро усилила свое, правда относительное, влияние в государстве, чем вызвала ненависть других слоев населения. Когда Карл XI взошел на трон, и он, и шведский парламент (риксдаг) были убеждены в необходимости уменьшить влияние аристократии, предоставив королю абсолютную власть. Этого можно было добиться, потребовав возвращения короне многочисленных земель, ранее переданных в пользование дворянству. Дворяне же привыкли воспринимать эти земли как свои наследственные владения. Редукция, проводившаяся с 1680 года, осуществлялась сурово и непреклонно не только по отношению к самой Швеции, но и ко всем провинциям Шведской империи, включая Ливонию. Эта политика болезненно воспринималась в Ливонии, ведь всего двумя годами ранее Карл XI торжественно подтвердил права ливонских баронов и обещал не ущемлять их никакой редукцией, даже если она и будет проводиться в Швеции. Бароны воспротивились конфискации и направили эмиссаров в Стокгольм ходатайствовать о своем деле.
Одним из этих эмиссаров был Паткуль. Физически сильный, привлекательный, образованный, он говорил на многих языках, писал по-гречески и по-латыни и слыл к тому же опытным офицером. Но при этом он был вспыльчив, жесток, непреклонен в достижении цели. Когда он говорил, его отвага и страстная убежденность в правоте своего дела внушали слушателям ощущение, что перед ними личность сильная и незаурядная. Тронутый его красноречием, Карл XI коснулся плеча Паткуля со словами: «Ты говорил о своей родине как честный человек. Благодарю тебя». Однако король вновь подтвердил, что редукция – «государственная необходимость», и заявил, что для Ливонии не может быть сделано исключения. Паткуль вернулся в Ливонию, сочинил пламенное послание и отправил его в Стокгольм. Содержание послания сочли изменническим и заочно приговорили Паткуля к отсечению правой руки и головы. Но он ускользнул от шведских офицеров, посланных его арестовать, и начал скитаться по Европе, пытаясь найти какой-нибудь способ освободить родину. Шесть лет он мечтал о создании антишведской коалиции, которая могла бы дать Ливонии независимость или хотя бы восстановить силу ливонского дворянства. Когда Карл XI умер и на трон взошел пятнадцатилетний юноша