доедай сало и вали домой. Ты своё обучение закончил. – Потом повернулся ко мне: – Готовь хлопца на отчисление…
– Как же его не выгнали? – удивилась Лидочка.
– Я просил за него, Панкратов, да много кто. Валерка хороший парень, – сказал доцент. И заметив удивлённый взгляд Лидии Павловны, добавил: – Нет, на самом деле. Но это, кстати, не помогло. И через неделю после происшествия я принёс на подпись декану приказ об отчислении. Дверь полуоткрыта, я постучал для приличия и, не дожидаясь разрешения, вошёл. Вижу, стоит Толик Кохно, весь красный, взъерошенный, лица на нём нет. А декан и говорит:
– Полюбуйтесь на этого клоуна. Вот кто масло разлил. Слуцкий на себя вину взял, потому как Кохно два хвоста имеет, и его, дескать, выгонят без разговоров. А Валерка учится нормально, и они друзья… – Сухой докурил сигарету. – В итоге Слуцкого оставили, потому что он масло не разливал. А Кохно – потому что искренне раскаивался и убивался… Вот такая история… Так что вы, – подвёл итог Сухой, – отделались лёгким испугом.
Лидочка облегчённо улыбнулась. Действительно, всё познаётся в сравнении. Она не валялась на грязном полу в постном масле, её даже не бомбили. Из-за какой-то таблички столько волнений и тревог? Неожиданно Лидочка вспомнила слова мужа: «Надо проще смотреть на вещи», и вдруг впервые осознала, что он имел в виду. Она придумывает то, чего нет, свою собственную интерпретацию событий считает истинной реальностью и потом переживает действительно, по-настоящему. А ведь табличка – это только табличка…
Постепенно собирались преподаватели. Они шли, размахивая руками и на ходу обсуждая подробности проверки. Очевидно, у них тоже не обошлось без небольших сюрпризов. Сухой заговорщицки подмигнул Лидии Павловне и сказал:
– Напомните как-нибудь при случае – я вам расскажу, как Слуцкий в туалете на Новый год двери снял, и про диспетчерскую…
Казинца 99. Повторный визит и его последствия
Постепенно Лидочка оправилась от шока, вызванного предыдущим визитом в общежитие. И уступив настоятельным просьбам декана, согласилась нести этот тяжкий крест и дальше. Перед входом в общежитие она, как заклинание, повторила несколько раз: «Надеваю на голову стеклянный шлем и безучастно наблюдаю. Я спокойна, я спокойна, мне не страшно… почти…» Затем Лидия Павловна мужественно отделилась от группы преподавателей и решительным шагом направилась к своим воспитанникам. Она шла по коридору общежития в относительно уравновешенном состоянии, ну, примерно как взведённый курок. Вдруг откуда-то сзади, через её голову перелетел аккуратно сложенный бумажный треугольник. Лидочка подняла его и автоматически развернула. Записка лаконично сообщала примерно следующее: «Посетите 4 комнату в 11 блоке на предмет аморального поведения».
Растерянная Лидочка поднялась этажом выше и показала анонимное послание декану. Тот задумчиво покачал головой. У него было такое выражение лица, словно он в дефицитной итальянской обуви сразу двумя ногами влез в коровью