рассматривания текущих политических событий и взглянуть вперед на века, то надо будет установить с несомненностью: будущее принадлежит народам с углубляющимся и крепнущим правосознанием. Народы же, захваченные порочной противогосударственностью или отравленные внеполитической сентиментальностью, – будут разложены и поглощены; они прекратят свое самостоятельное существование; и совершится это еще на протяжении ближайших ста лет.
Вот почему русский человек, русский государственно-мыслящий патриот имеет перед собою основную задачу, о которой он должен думать день и ночь: задачу углубления и укрепления русского национального правосознания.
И посмотрите, как история идет в этом нам навстречу…
Я имею в виду, конечно, не государственные и культурные «завоевания» революции, а тот отрицательный актив, который накапливается в русских душах. Пусть глупцы или софисты говорят о «завоеваниях революции». Мы говорим о ее уроках и обличениях. Отрицательные уроки революции велики и глубоки; и проходить мимо них непростительно даже самым легкомысленным обывателям.
Так, перед революцией в уме и сердце русской интеллигенции царил хаос: добро и зло смешались до неразличимости; людям виделся лик «святости» у дьявола, а когтей, выглядывавших из-под «ангельского» хитона, никто не мог или не хотел замечать. Больная религиозность интеллигенции тянулась к эротическому пустословию, а политиканствующая революционность становилась чем-то вроде религии. Русская государственная власть поносилась, как сущее зло, а ее властные и необходимо строгие меры, ограждавшие бытие России, обличались, как «озлобленное насилие». Политические и уголовно-политические преступления считались доблестью, а верные слуги России убивались на всех перекрестках. Ум становился все циничнее, а добродетель оставлялась на долю наивным «недоумкам»…
В революции зло выделилось, обособилось, скинуло всякие покровы и не стесняясь явило миру свою богомерзкую харю…
Видели ли мы ее? Испытали ли ее окаянную злобу? Поняли? Научились?..
Поистине никогда еще в истории человечества не было дано людям так и такое для отрицательного умудрения. Никогда еще чистое зло не выявляло себя с таким неприкрытым, сознательным бесстыдством, с таким «пророческим» ожесточением, с такою навязчивою притязательностью. Здесь патриотизм и доблесть были прямо объявлены «преступлением», а цинизм стал естеством ума. Революция попрала живую и чистую религиозность и провозгласила свою ложь последней и окончательной истиной. Досужее и нечистое пустословие предреволюционной публицистики сменилось неистовым срамословием большевизма. Дьявол встал во весь рост и заставил русскую интеллигенцию признать, что не все на свете «условно» и «относительно», что есть безусловная мерзость, и что спасение наше – в обращении взора и души к Богу…
После революции