в своей великолепной книге наблюдавшая их в Константинополе писательница-англичанка. Об их повсеместном распространении показательно говорит хотя бы то, что международное соглашение относительно предоставления русским эмигрантам особого удостоверения для проживания за границей принято сейчас 49 государствами из общего числа немногим свыше 50 в обоих полушариях. И все-таки даже столь невиданного количества подписей под международной конвенцией оказалось недостаточно. На днях об этом напомнил один из «неукротимых», удачно устроившийся в далеком Гондурасе, возбудив ходатайство о выдаче ему беженского паспорта. На его беду оказалось, что у Гондураса до сих пор не было оснований интересоваться упомянутой конвенцией. Все почти остальные цивилизованные страны, очевидно, уже имели дело с такими ходатайствами, иначе им было бы ни к чему вводить у себя беженские удостоверения.
На вопрос об общей численности русского рассеяния точного ответа дать нельзя. Нет такой статистики, которая бы позволяла произвести точный их учет. И не может ее быть, пока не существует единого формально однообразного признака беженства (беженские удостоверения не везде обязательны); пока и эмигранты и власти в некоторых случаях заинтересованы не давать ясного ответа на подобный вопрос.
Но существует ряд довольно надежных данных, позволяющих все же составить верную общую характеристику эмиграции. Самыми свежими и достоверными из них являются те, что собраны беженской секцией Международного бюро труда на основании особой анкеты, на которую большинство правительств сообщило цифровые данные по ряду пунктов.
На основании этих данных, приведенных в последнем докладе верховного комиссара по беженским делам Лиге Наций и дополненных некоторыми подсчетами с мест, численность и расселение эмигрантов по странам в настоящее время таковы:
В общем, можно установить, не впадая в большую ошибку, что всего по белу свету в настоящее время беженствует около миллиона душ, не по своей воле оторвавшихся от России. Среди них насчитывается около 22 000 студентов (14 000 учащихся еще и свыше 7500 окончивших уже высшую школу за рубежом).
Распределение эмигрантов по отдельным странам носит, конечно, временный характер, хотя и менее случайный, чем в первые годы. Главным приемником беженских волн после Германии и Константинополя оказалась теперь Франция, где, можно думать, большинство осядет. После критических 1922–1923 годов, когда в Константинополе, а потом на Балканах образовались пробки, – распределение эмигрантов в последние годы идет медленнее. Ему препятствует экономический кризис Европы. Иначе бы русским, показавшим себя повсюду с хорошей стороны и огульных упреков нигде не вызвавшим, было бы много легче обосноваться. За океан пока удалось перебраться сравнительно очень немногим. На первом месте по числу беженцев стоят там Аргентина, Парагвай