вой и вопли доноситься, сделал вывод, что адепты наигрались в разбойников.
– Еще больше вопросов. А как узнал, что именно мы там? Академия тут недалеко, многих ведут туда на практику.
– Не застал тебя в лавке. Раз не на работе, значит, учишься. Да и вой волка и вой убивца как-то различаю, знаешь ли. – Я зависла. Тут, чую, шестеренки заскрипели уже у меня. Но не в голове. Что-то заворочалось внутри. – Ты чего зависла? Будто не здесь.
– Я правильно понимаю, ты специально ходил тут и ждал, когда освобожусь? Заранее?
– Ага.
Вот так легко и коротко. Не найдя, что на это ответить, я замолчала. Он тоже не спешил прерывать молчание. Так и шли спокойно. Бежать домой как-то не шибко хотелось, хоть усталость уже и начала накатывать волнами. Дома всегда весело, всегда лотерея, что там. А сейчас хорошо и спокойно.
– Ты, должно быть, голодна, – прервал молчание Марк, когда мы снова проходили мимо вчерашней таверны, – можем зайти.
– Не настолько, чтобы голод был выше усталости. Хочу домой. – И ни словом не соврала. Усталость действительно подавляла все остальные желания. – Лучше расскажи что-нибудь? Например, про свою деятельность. Вчера как-то не шибко видела энтузиазм в твоих глазах.
– Моя работа – это моя жизнь. Я всегда на работе. И то, что делаю – это то, к чему я шел всю жизнь. Так что выбор материала для шлифовки меча – это лишь малая крупица. Как говорят придворные, откройте форточку, снова душно.
Я рассмеялась. Аналогия с «духотой» мне была знакома, но до такой формулировки я еще не дошла. Покосилась на его руки. Широкие ладони, привыкшие держать тяжелый меч. Сразу вспомнились кисти моего брата-артефактора. Худые, длинные, с выступающими костями и виднеющимися венами, они всегда приводили меня в восторг. Как, собственно, и вся его внешность. Волнистые волосы до плеч цвета вороного крыла, худое лицо – вся комплекция. Брат был выше меня на голову, и мы подходили друг другу как пазл, когда он, обнимая, просто клал голову мне на макушку. Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания.
– Ты чего?
– Да так, в мысли ушла. Родных вспомнила.
– Давно их не видела?
– Угу. Учусь жить без них. Почти научилась.
– Понимаю. Но ты же сама знаешь…
– Да-да, «у мага и воина друзей и родных быть не может», прописная истина.
– Пойми, они наша слабость. Чувства любви и привязанности туманят расчет, который иной раз дорогого стоят. Поэтому я бы на твоем месте если и заводил друзей, то из тебе подобных магов. И то не факт.
– Я тень, а мы всегда работаем поодиночке. Стоп, ты сказал «наша слабость»? Кто же ты? Помню, как пренебрежительно в прошлый раз отзывался о магах, так что явно не из них. Зато у тебя глаза сразу светятся изнутри, как про свое дело рассказываешь. Что же ты в итоге делаешь? Столько слов и никакой конкретики.
– Мы следим чтобы везде все было хорошо и спокойно. Тебе этой информации будет достаточно, – отрезал он, давая понять, что последняя фраза не является вопросом.
– Но родные? – Не унималась я. – Что с твоими родителями? Как они отреагировали