заказ, не изучив причин мести, и тоже нарушила покон. Дозволено то, не писаными правилами, – убивать только тех, кто опасен. А, виновников нарушивших закон, всегда ждет наказание, даже если не в этой жизни, то в посмертии обязательно, и оправдаться или искупить свою вину уже невозможно, если виновен, за исполнением следят сверху. Все кто имеет отношение к магии, знают точно, жизнь после смерти не заканчивается, а только переходит в другую форму. Вот так и закрутилась эта трагедия, а заключенный сгоряча контракт, уже не дал им путей к отступлению. Васька аж дышать перестала, поняв, что тогда головы убитых родителей принесли маме Гале, как подтверждение выполненного заказа. Но контракт оказался не выполнен, Васька то уцелела. А тут и произошел сбой, Галина испугалась того что натворила, и спрятала чудом спасшуюся девочку от охотников. Поглядев на дело рук своих, так и не смогла его закончить. Она ведь первый раз пришла в больницу убить Ваську и около часа простояла над ней, разглядывая искалеченную изуродованную девочку, но живую, и так похожую на Матвея. И получился замкнутый круг, охотники пока не выполнят контракт, не имеют права остановиться, да и кто свяжется с их семьей, если они не выполнили обязательства, это уже вопрос престижа. А Галина хоть и передумала, но тоже не могла разорвать договоренность и-за одного условия контракта ей же и придуманного. Одна строка перечеркнула всю ее жизнь,– только смерть всех членов семьи закрывает контракт, даже если заказчик передумает. Зачем она вписала эту строку она и сама не понимала, не помнила, гнев душил ее, но она видимо боялась, что может передумать или пожалеть. И все эти годы прятала Ваську от нанятых ей же охотников, поскольку разорвать контракт не смогла и сама стала их жертвой. Держала Ваську в колдовском дурмане, что бы та ни о чем не могла догадаться, Галина не видела выхода, как ей все объяснить и оправдаться перед девочкой. Тем более как объяснить ребенку, что она убила всю ее семью только потому, что ее, когда то отверг Матвей. И погибла то Галина от Васькиного проклятья, оно все равно настигло ее. Васька ведь тогда прокляла всех, кто причастен к смерти ее семьи, и даже если бы хотела, тоже не смогла бы отменить своего проклятия. Васька зажмурилась, хотелось плакать, выть и биться головой от того что так всего наворочено в жизни непонятно, глупо и несправедливо. Васька вытянулась на траве во весь рост,– ну почему, – думала она, – зачем? Искренне не понимая, зачем, она нужна такая любовь, со временем перешедшая в ненависть, приведшая к такой страшной для всех трагедии. Ведь никому не досталось счастья, а могло бы быть и все гораздо проще. Ну, помучилась бы Мама Галя немного и нашла бы себе другого парня, может и любила его меньше, зато жила бы семьей со своими детьми. И ее родители были бы живы, и Васька счастливо бы жила в своей семье, а так все перегорело, только пепел остался. Васька не знала, ищут ли ее до сих пор или нет, но решила, что хватит бегать. Будет она жить как жила, а там если повезет, то будет у нее и любовь и семья, нет, так нет, а прятаться
