посвятил ему три речи, где воздал великому писателю хвалу за то, что тот увидел в русском православии истинное христианство, прообраз той Церкви, которую Россия должна свидетельствовать миру, чтобы помочь всем христианам уврачевать вековые расколы и раздоры. Россия стоит между двумя великими мирами – Востоком и Западом; Византия не смогла их примирить, значит, к этому призвана Россия.
В 1881 г. после убийства государя императора Александра II Соловьев призвал молодого царя-преемника воздержаться от смертной казни террористов во имя христианской правды. Репрессий не последовало, но говорили о негласном полицейском надзоре и о том, что государь рекомендовал генерал-адъютанту Лорис-Меликову сделать Соловьеву «внушение за неуместные суждения» и посоветовать ему временно воздержался от преподавания. Соловьев понял, что пора писать прошение об отставке из Министерства Народного Просвещения, где он тогда работал. Он на какое-то время отошел от философии, стал писать о расколе в русском православии, о вине католичества в антихристианской направленности развития Запада, о протестантстве как вторичном уклонении и пр. Сущность Церкви Соловьев в это время понимал как имеющую «вселенский кафолический характер». Наметился отход от былой «универсальной религии».
Рубеж 1882–1883 г. стал кризисным в духовной жизни Соловьева: он решил, после разочарования в русской государственности и церковности, что католичество – это идеал истинного вселенского христианства, способного организовать человечество на основе христианского идеала. Тем временем он написал «Духовные основы жизни» (1884) – светлую книгу о вере, благодати, молитве, посте, милостыне, таинствах, церковной жизни, грехе и смерти. Образ Христа является главным критерием для проверки нашей совести – этим он завершил свою книгу. В ней он позже не нашел нужным ничего исправлять. Казалось бы, написал человек глубоко воцерковившийся. Но оставалось сильным желание искать истину над церквами. Его великую душу ожидало тяжелое искушение «теократией» (греч. «боговластие»): «Церковь, будучи неподвижной и неизменной святыней, должна быть вместе с тем и деятельной властью. Эта духовная власть Церкви руководит человечеством и ведет мир к его цели, т. е. к соединению всех в одно богочеловеческое тело…» (6, т. IV, с. 51). Власть над человечеством, никак не меньше…
Раньше Соловьев писал, как и славянофилы, о властолюбии Рима, о цезаристских амбициях папизма. Полемизируя с папизмом, он думал об «истинной теократии». Но, видя слабость духовной власти в России, Соловьев стал понимать теократию как земное могущество Церкви, ратовал за сильную и независимую религиозную власть, способную осуществить Всеединство и Царство Божие на земле, примирить католиков и православных. Теократию, которая означает, что один только Бог имеет полноту власти в Церкви, Соловьев заменил на римскую иерократию. Это приблизило его взгляды к сумрачному I Ватиканскому собору 1870 г.
Незаконченная работа «История и будущность теократии» (1886) вместе с книгой «Россия