людям
И чуть ощущается, как он брезглив.
В ветрах парусов ненасытных изгнаний
Он в музыке смерти не признаёт
Не стоит и мига твоих нареканий.
Тихо! послушай… как гений поёт…
Ялта.
Они молчали рядом. Взабытьи,
пролив вино на стол овала,
Она к нему приблизилась: "Прости".
И для двоих прощенья стало мало.
Скрипели снасти. Вдалеке баркас
Бельём исподним натянулся в парус
И солнце воск расплавило тотчас
Когда они взлетели как ICARUS
И оказалось, что весь мир сей очень пуст
И впав на дно шатающейся шлюпки
Мелькнули молнии под серебристый хруст
На синих джинсах облаками белой юбки.
И доведённые до полной тошноты
Морской болезнью, разойдясь с волнами,
В ночной природе Ялты духоты.
Сошли на берег, с падшими крылами.
На местности.
В болотной нашей серебристой местности
Растаял март и тоненький ручей
По вам, сеньора, по моральной бледности,
Бежит раскрасками ликующих очей.
И левый берег видит берег правый,
Волной брови раскалывая лёд
И синий взгляд зацепится за алый,
Закатом по граниту проблеснёт
По истукану нежной памяти холодной
Ошибок возраста дурных истлевших лет
С седой поникшею козлиною бородкой
Всенепременно попадающей в обед,
В харчи- борщи с кровавою свеклою
На дне бездонного согласия в быту
Уже не свидимся мы в скверике с тобою
С цветками роз к балкону не приду.
Мне к рытвине за непокорным счастьем,
всё, надоело безконечно подходить
И ветерком весеннего ненастья
Так утомило срам болота бередить.
Ты вернулась.
Ветер сказал ты вернулась,
С ароматом новых побед
обезличенного парфюма
Жадных бюргеров,
в сумерках ресторанного гула,
Готовых сбросить,
как карты,
Ножи и вилки
с насаженными трюфелями,
При виде тебя -
Жемчужной ракушки
С икристыми
Вкусными ногами,
Рассекающей
Скальпелем
Острых коленей
Чёрную
Строгую ткань
дорогого костюма,
точёными каблуками,
Шпильки
Вворачивающую,
В сильный
И слабый
Итальянский пол
и стулья,
Яростно разрывая
Гобелен,
С Красными
Испанскими быками,
Отбивая от потных
коротеньких рук
Кармен,
Подпиленными рогами,
Непристойную и свободную,
Летящую
в кедах на босу ногу.
Упрямо
И эпохально.
По середине
Восьмой и Девятой Линий,
где