временем Алька с замиранием сердца увидела, как её Марик пристроился по тому же делу, что и миттель, только с другой стороны акации. Дворничиха зыркнула на Алькиного керри-блю, но против всяких ожиданий на возмутительную выходку Марика никак не отреагировала, а продолжала честить хозяйку миттеля на чем свет стоит. Альке вдруг стало как-то неловко, и она, отважившись подойти поближе к наперебой голосящим женщинам, вдруг произнесла, обращаясь к дворничихе:
– Извините…
Обе женщины как по команде резко замолчали, и в полной тишине Алька продолжила:
– Зоя Артёмовна, но ведь Марик тоже… (тут Алька слегка запнулась).
– Голозадый! – вдруг закончила за неё хозяйка коротко щипанного миттеля и победно воззрилась на дворничиху.
Зоя Артёмовна, ни на секунду не задумавшись, в грязь лицом не ударила и тоном, не терпящим возражений, громогласно постановила:
– А Марику можно! Гуляй, Марик! – С этими словами она подхватила Альку под руку, и повела за собой по тропинке прочь от порядком оторопевшей хозяйки миттеля.
– Послушай-ка, Алевтина, – начала Зоя Артёмовна. – А куда ж дружок-то твой подевался? Волька, или как бишь его? Вы ж с ним прям пара неразлучная, куда ты, туда и он, – дворничиха слегка подмигнула Альке и вдруг резко обернулась назад. Вслед удаляющимся Альке и Зое Артёмовне продолжала орать и грозить кулаком неугомонная хозяйка миттеля. Дворничиха хихикнула:
– Алевтина, хочешь фокус покажу?
Не дождавшись Алькиного согласия, она лихо сложила узкие губы в трубочку и легонько подула в сторону хозяйки миттеля. Под нос себе Зоя Артёмовна злобно пробурчала:
–Женщина лёгкая, воздушная, перьевая, просвистишь пером до дома, рот не затыкая!
Хозяйка миттеля оторвалась от земли сантиметров на десять и быстро помчалась по направлению к своему подъезду, со свистом рассекая кусты на своём пути. Через секунду она уже скрылась из виду, и лишь издалека доносился её истошный крик.
– Ты смотри, – ровнёхонько, на бреющем пошла, – с видом удовлетворенного знатока Зоя Артёмовна потёрла руки и с уважением взглянула на Альку. – А ведь знаешь, голуба моя, так ровно заядренить мне ещё ни разу не удавалось. Всё, понимаешь, погрешности, хоть и минимальные, допускала. Так, значит, говоришь, какой уж годок-то тебе пошёл?
Алька точно помнила, что возраста своего дворничихе не называла, но вежливо ответила:
– Тринадцатый. А что?
– Да так, ничего. Из любопытства чистого, голуба моя, интересуюсь. И вот что, Алевтина, ты давай спрашивай, что хотела, а то тороплюсь я, у меня там Шерхан дома некормленый.
Алька так растерялась от обилия происходящих событий и от самой возможности задать вопрос, что даже не сразу сообразила, что бы такого спросить в первую очередь. Только спустя пару секунд ей удалось выдавить из себя:
– Не знаете случайно, что с Танцующим Бродягой случилось? Мужчина из соседнего дома, ходит и всё время пританцовывает. Куда он исчез?
– Отчего