чувства, про любовь к Родине, про самолёты и корабли, и как ей рукоплещут и зал, и вся страна, и весь мир. Правда, природа не одарила Алину сильным и красивым голосом, но она, уйдя из университета, твёрдо решила поступать в музыкальное училище, а там и, глядишь, в Гнесинский институт или ещё куда-нибудь, где занимаются эстрадным вокалом.
– А твой Андрей тоже будет на твоём дебюте на огромной шикарной сцене? – поинтересовалась мать, отвлекая задумавшуюся Алину от воспоминаний.
– Да, конечно, – быстро отозвалась Алина и засмеялась. – Я обещала тебя с ним познакомить, и после концерта мы заедем к тебе. Он меня уже ждёт, вот только что СМС прислал. Стоит недалеко от подъезда.
– А меня на концерт почему не зовёшь? – ревниво осведомилась мама.
– Ты опять начудишь, как тогда, с платьем и панталонами, – засмеялась Алина. – Ну, мне пора!
Алина ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Она очень любила лишний раз убедиться в своей красоте. Слегка поправив макияж, она окончательно удостоверилась в том, что всё отлично, кинула косметичку в свою необъятную внутри типичную дамскую сумочку, и, поцеловав мать на прощание, выпорхнула во двор, где её уже ждал шикарный чёрный «Мерседес Гелендваген», сверкающий огнями фар и прожекторов.
* * *
Шаров хмуро смотрел перед собой, стиснув голову руками, сидя за столом в своём кабинете. Он всё пытался сопоставить добытую информацию – и у него ничего не выходило. Столько совпадений. Столько общего у умерших. И нигде – ни единой зацепки, ни единой улики, однозначно указывающей на преступника! Четыре девушки. Четыре певицы. И все умирают после дебюта на большой сцене. Ну, или на такой сцене, которая до недавнего времени была для певицы пределом мечтаний.
Родители Бондаревой жили далеко, за пределами России, и надо было ещё дождаться их приезда в Солнечногорск. Муж Марии, Алексей, был военным и на вопрос о том, где он служит, в военной части близ города посоветовали следователю обратиться к коллегам из военной прокуратуры, дескать, информация секретная, их сотрудник в командировке за рубежом. Более того, его даже не собирались, как понял Шаров, отпускать на Родину в связи с кончиной жены, до того серьёзным было задание.
А вот допрос подруг Марии дал кое-какие зацепки. Лучшая подруга умершей, Анна Соколова, также певица, с которой пострадавшая вместе работала в ансамбле народной песни, рассказала следователю, не сдержав слёз, что недавно у её подруги появился какой-то поклонник. Анна даже помогла Шарову составить фоторобот этого человека – его лицо было ничем не примечательным, как будто стандартным. Чем-то оно напомнило следователю лицо одного известного киноактёра, но только вряд ли это был именно этот человек. Впрочем, Шаров готов был уцепиться за любую деталь, чтобы раскрутить дело, которое, как и дела предыдущих трёх жертв, готово было «лечь на полку» очередным нераскрытым преступлением.
Крёстная маленькой дочки Марии, Евгения Довженко, невысокая