к водопаду, лишь когда наступил в воду, и сразу же очнулся как от наваждения.
Ракхаши росли поодаль, и все ветки, какие я смог рассмотреть в сгустившихся сумерках, несли на себе лишь бледные почки. Ни одного раскрытого цветка… Однако запах от озера самый плотный. Как такое может быть?..
Не успел я додумать эту мысль, как слух уловил тонкий мелодичный женский голос. Одна из таноржек мылась под струями воды… та самая, которая жаловалась на холод среди ночи. Она напевала какой-то приятный мотив на неизвестном языке и полоскала жидкий чёрный шёлк волос под плотной занавесью воды. Я даже не представлял, что у неё настолько длинные и густые волосы – до сих пор Лейла закручивала их в плотный невзрачный пучок на затылке. Зачем? Любая ларчанка гордилась бы такой длиной и обязательно вплетала бы цветные бусины…
Элегантная шея девушки переходила в тонкие ключицы, позвонки чётко выделялись на идеальной спине. Стройная фигурка в свете первых звёзд казалась особенно хрупкой и красивой, но отнюдь не хилой.
Я со вздохом покачал головой, мысленно насмехаясь над самим собой:
«Да-а-а, Арх-хан, совсем ты стал стар, раз спутал запах человеческой девушки с первыми цветами ракхаши… Смотри, Шонхорну не скажи, а то он усомнится в твоих способностях».
Тихо ступая, чтобы Лейла меня не заметила, я вернулся обратно в густую тень исполинов и замер, издалека наблюдая, как тонкие руки скользят по прекрасному телу, в ритм мелодии колыхается высокая мягкая грудь с острыми навершиями, вода лижет обнажённые бёдра. Тогда, у костра, эта девушка показалась мне смешной, неуклюжей и зажатой, а сейчас я пожирал взглядом совершенно другую Лейлу. С роскошным телом развитой женщины, с прекрасным голосом и умопомрачительным ароматом.
До сих пор про себя я называл её «смешная девочка», а сейчас мне стало вообще не до смеха.
Она переступила с ноги на ногу, а в голове вспышкой воспоминаний из детства пронеслась картинка, как точно так же молодая грациозная кобылица айера переступала в лунном свете в поле, когда отец впервые решил показать мне их. Тогда я решил, что когда-нибудь обязательно приручу своего айера, но годы шли, а у меня ничего так и не получилось. У брата – да, а у меня нет.
Длинные чёрные волосы Лейлы в струях водопада блестели словно масло и лишь придавали фантастическое сходство с чёрной мастью самых удивительных животных. На миг представилось, как её волосы струятся между моими пальцами. Разум напрочь отказывался воспринимать Лейлу как человека, и это пугало. Ведь люди не выживают на Ларке, а я никогда не смогу покинуть планету и улететь на Танорг, на человеческих женщин должно стоять строгое табу. Но мозг отчаянно искал лазейки… Вначале запах как у ракхаши, теперь ноги как у айера.
«Какого шварха я на неё так реагирую?»
«Мы поженимся и будем принадлежать друг другу», – всплыли в голове слова девушки с иссиня-чёрными глазами, как ночное небо над Ларком.
Я повторно тряхнул гривой, пытаясь прийти в себя.
«Арх-хан, она не для тебя, вы из разных