собой. Так я и попала в трактир. Сижу вечер, два. Катька и другие девчонки кавалеров находят, а я – нет. Как-то вечером сижу за столом одна, совсем от голода ослабла, подлетает этот Николай – и бряк на стол ужин и бутылку лимонада. Расставляет тарелки, смотрит на меня зверем и шипит: «Слово кому скажешь – уши оборву». А громко соловьем поет: «Салатик, дамочка, пожалуйста, телятина свежая, можете не сомневаться». Так и пошло с тех пор. Я прихожу в трактир и жду, когда он меня заметит. Сижу, тобой любуюсь. Паша гордый расхаживает и на меня, конечно, ноль внимания.
Пашка верил, что девушка говорит правду, но не мог понять, как такой сквалыга может задаром кормить девчонку чуть ли не месяц, и ведь ясно, что она отдать деньги не сможет.
– А вчера что же, он не накормил тебя? – спросил Пашка.
– Он девочек, которые сидели со мной, не любит, – сказала Аленка и погладила Пашку по руке. – Ты о чем задумался?
– Девочек не любит, а тебя любит? – Пашка недоверчиво посмотрел на девчонку.
– Я же не такая. – Аленка наклонила голову. – Как ты не понимаешь? Он их называет… – Она нахмурилась и прикусила губу. – Как же он их называет? Наследство, что ли. Ну, как бы что они от царя нам остались.
– Что? Вот он как говорит, черт рыжий!
– Пашенька. – Аленка смотрела испуганно. – Ты его не трогай, он очень хороший. Я не знаю, что с собой сделаю, если с ним из-за меня беда приключится.
– А если беда должна приключиться или с ним, или со мной? Тогда как?
Подошел официант и поставил на стол ведерко с бутылкой шампанского.
– Просили передать, Америка. – Он улыбнулся. – Там у окна твои кореша сидят.
– Кто такие? – спросил Пашка, оглядел зал и увидел Сержа, который приподнялся со стула и поклонился. Рядом с Сержем сидел Валет, а напротив еще кто-то, Пашке был виден только затылок, и, лишь приглядевшись, он узнал Цыгана.
Серж, поглядывая в сторону Пашки, что-то говорил своим приятелям, потом встал и пошел к их столу. Он подошел, поклонился и поцеловал Аленке руку.
– Добрый день, друзья. Очень рад вас видеть, – сказал он и еще раз поклонился. – Не будете ли вы так любезны и не согласитесь ли пересесть к нам?
Краснея от смущения, Аленка молчала. Пашка нахмурился и хотел было отказаться, но Серж сжал ему локоть и многозначительно сказал:
– Личная просьба, Павел. Наше соглашение пока еще не расторгнуто.
– Пошли, Аленка. Неудобно отказываться. – Пашка встал.
На новом месте было неуютно. Валет, лениво прихлебывая пиво, смотрел в окно и на появление гостей никак не реагировал, а Цыган, как всегда, был зол и встретил вновь прибывших ехидной улыбочкой. Серж, усадив Пашку и Аленку, закурил, пускал кольца и, поглядывая на своих приятелей, кажется, получал удовольствие от созданного им же неудобного положения.
Пашка посмотрел на смущающуюся Аленку и разозлился.
– Что это вы сидите как на похоронах? – спросил он. – Я к вам в гости не напрашивался. А раз пригласили – угощайте.
Официант принес заказ, откупорил и разлил шампанское.
– Как