вот не все тут могут, – парень высокомерно впристрелку оглядел собратьев и вдруг закричал. – Сапог! Сапог!
Ближайший мужчина, хоть и по жаре, но в куртке, вздрогнул, потянулся в нашу сторону. Небритый и с утра выпивший, он подошёл и остановился метрах в десяти, молча, даже не поздоровался.
– Смотрите, это Сапог. Самый ленивый. Он даже книги по-особому читает – отрывает прочитанные листы, чтобы не запоминать место, где остановился. Да?! – голос пастушка вдруг стал металлическим, со скрытой угрозой для собеседника.
Мужчина глупо заулыбался, достал из кармана потрёпанный покетбук, показал в воздух книгу, действительно с вырванными листами.
– А почему ты с ним не по имени? Он же сильно старше, – мне весь эпизод сильно не понравился.
– С кем? С ним?
– А сам-то читаешь? – я взял немного оборону за обижаемого.
Конь вдруг прянул вокруг себя, наверное, от слепней. Наездник его быстро осадил.
– Зачем мне читать?! – по-взрослому усмехнулся мальчишка. – У меня даже телефона нет!
В этом стремлении во всём показаться и в каждом присутствии и отсутствии выпятить чаще надуманную честь он выделялся среди всех мне не только знакомых лично, но и известных и когда-либо бывших людей. Ни я, и, полагаю, ни Дант не смогли бы предложить для него точное место в кругах или кущах. «Готовый депутат!» – скажет потом между нами своё наблюдение его ровесник Дима. «Интересно, какие обстоятельства привели к такому состоянию, скорее не ума, а души?» – думаю я до сих пор. Я совсем забыл про рыбу, периодически Олег вытаскивал улов с двух рук, что его особенно радовало.
– Залезаем купаться! – приказным тоном обратился вновь к человеку Эльвин.
Тот стал послушно раздеваться, правда, Эльвин тоже. Они оба прямо по месту наших забросов прошли в воду, как будто не было вариантов рядом.
– Плывём на тот берег! – пастушок уже не выключал командного образа.
Двигались пловцы быстро. В нашей компании ребята не сильно удивились этим обстоятельствам, скорее, не подали вида.
– Хей-хей, – покрикивал в пути пастушок. – А Сапог он потому… – пояснение растворилось в расстоянии.
В конце Эльвин рассмеялся, подплыл к спутнику и стал его в шутку топить.
В эти минуты я решил для себя ничему сегодня больше не удивляться и сохранять спокойствие.
Подъехали и подошли другие пастухи. Опять-таки молча. «Робеют городских», – решил я.
– Похоже, будет дождь, – сказал я в воздух. По юго-западному краю набегали тучки.
– Будет, – через паузу сказал один из пастухов, – но стороной пройдёт.
– А как видно?
– Ну, я не могу объяснить. Вот, Эльвин, точно объяснит, – оба в усы засмеялись. – Всё знает, всё умеет, шельмец!
– Отставить смеяться! – из воды закричал пастушок.
Меня передёрнуло: «Как он имеет над ними власть?!»
Эльвин выскочил из воды, стал как-то странно ходить кругами и подпрыгивать. Щуплый и дёрганый, он был смешон, но мужчины его почему-то боялись и умолкли.
– Сапог! Чего отстал! Будешь чистить картошку!
Тот вылез,