кружится – ужас,
Слабость, аж в коленках дрожь!
Мы-то раньше полагали:
Мол, цинга – у северян!
Мне ж мои вопрос задали:
«Это что ж такое, Ян?».
В книги – травники зарылась,
В медэнциклопедий воз,
Тайна вскоре мне открылась:
«Да, цинга!» – вещает ВОЗ.
Вот беду Господь добавил —
Чтоб цингу у нас известь
Надо жрать лимон и щавель!
И крыжовник с брюквой есть!
И к мясцу готовить тоже
Травку иль салат простой.
Ох, за что ж караешь, Боже,
Есть толкая травостой?
И теперь в сметану, в страхе,
Ягод всяких сыплю слой
Прям, как древние монахи,
Ели кашу что с золой,
Чтоб от скудной пищи даже
Удовольствий не вкушать!
Что уж может выйти гаже,
Чем сальцо с травой мешать?
Но болезнь идёт воюя,
Ей не важно – стар иль млад…
Все, вещать перестаю я
Ухожу жевать салат.
Валенки, мать итить!
Ну, купила валенки —
Узкие, аж жуть!
На штанишки ватные
Их не натянуть.
А надела, чтоб сходить
За дровами вновь —
Икры стерла, мать итить,
Валенками в кровь!
Эх, того, кто их катал
Надобно спросить:
На «капрончик», он считал,
Что ли их носить?
Что ж, голяшку рассадить —
Сбоку длинный рез.
Не босой же, мать итить,
За дровами в лес!
Я личность утонченная – поэт, писатель, гений!
Я личность утонченная – поэт, писатель, гений
С утра, как заведенная во поле, средь растений.
Тяжелый выпал случай мне всерьез, не понарошку
И вот, под белы рученьки, погнали рыть картошку!
Я рою, рою истово, машу усердно тяпкой,
Похожа на нечистого – в земле, в ботве по шапку.
Соседка из-за грядочки не сдерживает брани —
Мол, это не в тетрадочке стишочки графоманить!
Корона, мол, не свалится от действий приземленных!
А я молчу, страдалица, с терпеньем угнетенных,
Лишь за заборной сеткою приопущу ресницы,
Мне не до слов соседкиных – стреляет в поясницу,
В коленях раскаленные куски железных трубок
И капельки соленые бегут из глаз на губы.
Я вырыла уж воз, поди – пот капает на землю.
Да смилуйся же, Восподи! Но небеса не внемлют!
И гордость мне повыбили, лишили вдохновенья.
Сгибаюсь в три погибели, дрожат мои колени.
Картошка просто тоннами! Не этого ль хотела?
Сквозь зубы рвется стонами душа моя из тела.
Себя ругаю, просто шок, ведь я, весною рано
Сажала за мешком мешок картошку неустанно!
Чтобы от зависти свело соседушкам все тело!
Теперь же мне вернулось зло и, признаю, за дело.
Полягу здесь, среди