торговом центре, которые знатоки звали между собой Центром Хаммера. Наслышавшись от московских товарищей, что это настоящий кусочек Запада, Володя не сильно удивился ни стражам в погонах на входе в гостиницу, ни специальным пропускам, что Лариса показала им, ни даже веерным дверям просторного вестибюля. Но когда, прокрутившись в них, Стальнов шагнул внутрь Центра, он замер.
Сразу от входа посетителям открывался огромный холл с уютными террасами кафе и сверкающими витринами магазинов. Два прозрачных лифта спускались, казалось, прямо в бассейн, разбитый посредине. Этажи гостиницы напоминали театральные балконы и слепили огнями, отражающимися в стекле и металле. Шик, роскошь, запахи неведомого мира… Студенту сразу же захотелось вот так же подниматься в прозрачной кабинке лифта и махать оставшимся внизу, тихо шелестеть иностранной речью, открывать ширину улыбки в зависимости от того, кто перед тобой, тереть подошвы дорогой обуви о ковры, устилавшие холлы и коридоры, элегантно поправлять причёску, осматривая себя на ходу в многочисленных зеркалах, весело подмигивать, протягивая дамам зажигалку для прикуривания и… дышать, дышать этим невозможно ароматным запахом кофе. Перед красотами и щедротами витрин магазинов, креслами парикмахерской, отклоняемыми назад так, что вода с волос не стекала противно по шее и спине, перед красками и моделями вещей спортивных магазинов и изобилием продуктовых ломбардов Стальнов обмяк: скучные походы за товарами превращались здесь в увлекательное занятие.
Никакие благие чувства не способны противостоять откровенному желанию голодного наесться и жаждущего напиться. Перемеряв пять пар сапог и не зная, какая из них лучше, юноша из Кимр доверился вкусу спутницы. Его своенравие и принципиальность в этот миг застряли где-то в мозжечковом отделе. Иван Борисович ждал дочь с приятелем в кафе на первом этаже, том самом, где можно обозревать до бесконечности лифты и этажи гостиницы. Едва прикасаясь губами к маленькой фаянсовой чашечке с напитком, Стальнов слушал беседу Королёвых и ощущал себя, как во сне. Рядом неслышно проходили официанты с подносами, выполняя малейшую волю посетителей, удовлетворяя любой их каприз. Они незаметно меняли едва использованные пепельницы на чистые, ловко открывали бутылки с заказанными винами, мягким движением руки протягивали запрошенные импортные сигареты из бара, тенью возникали за спиной, едва только сидящие за столами обращали на них свои взгляды. К кофе молодым людям был заказан ликёр «Амаретто ди Сароно», миндальный вкус которого разливался по нёбу и дурманил. Крохотные шоколадки и маленькие печенья в индивидуальной упаковке, подаваемые к напитку, ибо так здесь было принято, блестящие ложечки, безупречной белизны салфетки, накрахмаленные скатерти, изящные букетики из живых цветов в вазочках на каждом столе и удобные стулья, гладкие, не цеплявшиеся за штаны, погрузили Стальнова в благостное молчание. Мысль от том, как он станет ходить по институту в новой одежде и обуви,